Поэт Самойлов, задумываясь над личной судьбой и проблемами эмиграции, написал яркое и емкое четверостишие:

Деревья прянули от моря,
Как я хочу бежать от горя –
Хочу бежать, но не могу,
Ведь корни держат на бегу.

Видимо, у некоторых горе было столь сильным, что ничто не могло их удержать, и они покидали Отчизну. У корней есть удивительное свойство. Березка, пересаженная в чужую почву, не становится пальмой, корни продолжают питать ее родными соками. И на какой бы земле ни жил, где бы ни творил эмигрант, он всегда создает родную культуру. В сердце эмигранта всегда звучит мотив песни Галича "Когда я вернусь". И поэтому он, как Шопен, завещает свое сердце родине, или, как Куприн, решает провести конец жизни на родной земле, или, как Герцен, на чужбине живет победами и бедами отчизны. Или как Галич, не дожив до осуществления своей мечты "Когда я вернусь", возвращается своим творчеством. Творчество эмигрантов всегда вливается в океан отечественной культуры, ибо они живут с чувством непременного возвращения.
Обычно говорят, что из России в XX в. отхлынуло три волны эмиграции. Однако я полагаю, что волн было как минимум пять:
Первая волна эмиграции (1890-1917) еще до революции вынесла из страны до 1,7 млн. человек. Они искали экономического благополучия, жизненных перспектив и стабильности. Эта волна возникла задолго до прихода к власти большевиков. Заметим: не советская власть родоначальница русской диаспоры в ХХ в.
Вторая волна эмиграции (1918-1940) – это люди, не принявшие революцию и бежавшие от Гражданской войны (от 1,5 до 3 млн.). Россию покинул цвет русской интеллигенции – философы Бердяев, Булгаков, Лосский, Шестов, художники Репин, Коровин, актеры Чехов и Мозжухин, звезды балета Павлова, Нижинский, музыканты Рахманинов, Стравинский, Шаляпин, писатели Бунин, Шмелев, Аверченко, Бальмонт, Гиппиус, Зайцев, Куприн, Ремизов, Северянин, Толстой, Тэффи, Цветаева, Ходасевич.
После Октября в Берлине, Париже, Харбине сформировалось "русское зарубежье", "Россия в миниатюре", со своими газетами, журналами, школами, университетами, с Русской Православной Церковью. В эмиграции отсутствовал массовый читатель, а многие художники оказались в нужде. И все же русское искусство выжило. Бунин писал: "Упадка… не произошло. Из видных писателей, как зарубежных, так и "советских", ни один, кажется, не утратил своего таланта, напротив, почти все окрепли, выросли".
Третья волна эмиграции (1940–1950-е годы) возникла в конце войны; многие пленные и перемещенные люди опасались репатриации и становились эмигрантами (примерно 1 млн. человек). В третьей волне, как и в первой (дореволюционной), процент интеллигенции был не велик. Темами писателей этой волны (Елагина, Нарцисова, Нарокова, Ржевского) стали – лишения войны, плен, слухи о жизни на родине.
Четвертая волна эмиграции (1960–1980-е годы) началась после хрущевской оттепели и включала писателей-"шестидесятников". Новые гонения на творческую интеллигенцию вызвали новую волну эмиграции, которая вынесла за пределы России крупных художников – Бродского, Довлатова, Нуриева, Солженицына. За границей оказались: Аксенов, Максимов, Войнович, Алешковский, Губерман, Галич, Копелев, Орлова, Лимонов, Виктор Некрасов, Синявский. Формируется мощная русская диаспора. Эмигранты четвертой волны создали свои журналы, газеты, издательства.
Пятая волна эмиграции (1990-2000-е годы) – постсоветская, начавшаяся еще на закате СССР (поэты Коржавин, Межиров, литературовед М. Поляков, режиссер А. Васильев). Некоторые эмигранты в этот период вернулись в Россию (актер Козаков, поэт Дементьев, прозаик Мамлеев) или стали жить, не отрываясь от родины, челночным способом общаясь с отечественной действительностью (скульптор Эрнст Неизвестный, пианистка Оксана Яблонская, балетмейстер Олег Виноградов).
Открытое общество не знает эмиграции. Видимо, для перемещений внутри Евросоюза это понятие не актуально. Когда народы объединяются, существует миграция, но нет эмиграции. Однако по отношению к истории ХХ века, проблема эмиграции – актуальна и остра.

Творчество эмигранта – видение своей родины изнутри и извне, объемное видение мира из точки исхода и точки нового проживания. Конечно, нельзя увести родную почву на подошвах ботинок, но родную речь и родную культуру уносят в сердце.

Три главные идеи и темы живут в эмигрантском искусстве:

(1) ностальгия; "поиск утраченного времени и пространства"; путешествие "в глубины памяти";
(2) как дела на родине, и что можно сделать для их улучшения?
(3) что будет, когда я вернусь?

У эмигрантов накопился большой жизненный опыт и умение его обобщать. Их творчество несет ряд актуальных идей. Так, Газданов в романе "Призрак Александра Вольфа" выдвинул проблему гражданского мира. Учитель напутствует своих учеников и говорит нечто простое и мудрое, важное для всего человечества: "...Вам придется участвовать в том, что называется борьба за существование. Грубо говоря, есть три ее вида: борьба на поражение, борьба на уничтожение и борьба на соглашение. Вы молоды и полны сил, и вас, конечно, притягивает именно первый вид. Но помните всегда, что самый гуманный и самый выгодный вид – это борьба на соглашение". Газданов прав: умение договариваться выше умения воевать. Вечный мир, о котором мечтал Кант, – может утвердиться в результате "борьбы на соглашение".

Вклад русской диаспоры в отечественную и мировую культуру огромен. Этот вклад и породившую его эмиграцию важно системно изучать. Необходима новая дисциплина – эмигрантология. Ее предмет
– особый отъезд на постоянное жительство в другую страну;
– потоки, "волны" и направлениях эмиграции;
– творчество людей, покинувших отчизну, творчество, из которого всё ценное рано или поздно возвращается на родину.
Эмигрантология – новая специальная область знаний. Она рождается, хотя еще не осознает себя новой наукой.
Сегодня всё эмигрантское искусство стало частью отечественной культуры, частью нашей духовной жизни. Исключительность русской эмиграции обусловлена многими факторами, но прежде всего тем, что русская эмиграция в значительной части – детище русской интеллигенции, исторического явления, в своем роде единственного.