Ю.Б. Борев

Эстетика

Искусство

II. Множественность целей искусства (полифункциональность)

1. Преобразующая функция (искусство как деятельность)

Искусство преобразует реальность:

1) через идейно-эстетическое воздействие на людей. Тип художественного сознания эпохи, идеалы искусства и тип личности взаимозависимы. Древнегреческое искусство формировало характер грека и его отношение к миру. Ренессансное искусство раскрепощало человека от догм Средневековья. Романы Льва Толстого породили толстовцев. Изображение любви французскими писателями XVII в. повлияло на строй этого чувства во Франции, эротизм же кино и романов ХХ в. во многом определил сексуальную революцию 60-70-х годов;

2) через включение человека в ценностно ориентированную деятельность. Искусство пробуждает чувствительность к нарушениям общественной гармонии, стимулирует социальную активность личности, ориентирует ее на приведение мира в соответствие с идеалом. Так порабощенный исландский народ в безгероическую пору своей истории создал саги, в которых жили и действовали вольнолюбивые и мужественные богатыри. В сагах народ духовно осуществлял свои помыслы, создав художественный мир, непохожий на окружающий. Саги сформировали духовный облик народа, и без них ныне невозможно понять национальный характер современного исландца;

3) через преобразование в процессе художественного творчества с помощью воображения впечатлений от действительности (автор перерабатывает жизненный материал, строя новую реальность – художественный мир);

4) через обработку строительного материал образа (художник преобразует мрамор, краски, слова, создавая скульптуру, картину, поэму).
Концепция "искусства для искусства" полагает, что к художественному творчеству неприменима "мерка результативного действия", ибо искусство переносит человека из реальности, требующей действий, в мир эстетического наслаждения. Однако преобразующее воздействие искусства особенно ощутимо в переходные эпохи. Преобразующая функция, спящая внутри искусства, особенно привлекательна для пассионарных и революционно настроенных слоев общества, которые ставят ее во главу угла своей эстетики. Марксистская эстетика придавала решающее значение преобразующей роли искусства и именно за это его ценили партийные деятели, прагматически подходившие к искусству.

2. Компенсаторная функция (искусство как утешение)

Французский эстетик М. Дюфрен полагает, что искусство обладает утешительно-компенсаторной функцией и призвано иллюзорно восстанавливать в сфере духа гармонию, утраченную в реальности. А французский социолог Э. Морен считает, что, воспринимая художественное произведение, люди разряжают внутреннее напряжение, порожденное реальной жизнью, и компенсируют монотонность повседневности.
Компенсаторная функция искусства имеет три основных аспекта: 1) отвлекающий (гедонистически-игровой и развлекательный); 2) утешающий; 3) собственно компенсаторный (способствующий духовной гармонии человека). Жизнь современного человека полна конфликтных ситуаций, напряжения, перегрузок, неосуществившихся надежд, огорчений. Искусство утешает, уводит в мир грез и своей гармонией влияет на внутреннюю гармонию личности, способствуя сохранению и восстановлению психического равновесия. Создавая в "безумном, безумном, безумном, безумном мире" внутреннюю гармонию человеку, искусство помогает ему удержаться на краю жизненной пропасти и дает возможность жить дальше. Своей красотой оно компенсирует жизненные потери людей, скрашивает серые будни или несчастливое бытие. Функции искусства исторически подвижны: если в античности трагическое "очищает" человека (преобразующая функция), то в Средние века оно уже не очищает, а утешает человека (компенсаторная функция: люди более достойные тебя претерпевают беды более горькие, чем те, что выпали на твою долю).

3. Познавательно-эвристическая функция (искусство как знание и просвещение)

Платон считал необходимым изгнать из идеального государства художников (даже Гомера, правда предварительно увенчав его лавровым венком). Так на заре своего развития философия выказала недоверие к познавательным возможностям искусства. Для Гегеля искусство также было низшей формой познания истины.
В действительности познавательные возможности искусства огромны и незаменимы иными сферами человеческой духовной жизни. Из романов Диккенса можно узнать о жизни английского общества больше, чем из сочинений всех историков, экономистов, статистиков той эпохи, вместе взятых. Искусство способно осваивать труднодоступные для науки стороны жизни. В научной формуле Н₂О отражен закон существования воды. Но явление богаче закона, и в формулу воды не вошли ни прелестное журчание ручья, ни лунная дорожка на поверхности моря, ни девятый вал Айвазовского. Многие свойства воды, ее конкретно-чувственное богатство остались за пределами научного обобщения.
Искусство осваивает конкретно-чувственное богатство мира, раскрывает его эстетическое многообразие, показывает новое в привычном (так, Лев Толстой открыл "диалектику души"). Искусство возвращает миру его первозданную прелесть, оттачивает наши чувства, учит по-человечески воспринимать жизнь. Оно становится призмой цивилизации между глазом человека и природой. Оскар Уайльд высказал афоризм-парадокс: живопись Тернера создала лондонские туманы. Искусство формирует человеческую чувственность, видение мира. В этом смысле Тернер действительно открыл (= создал) красоту лондонских туманов.
В каждом виде искусства свое соотношение деятельного и познавательного начал. При ведущей роли деятельного начала более развита выразительность (например, в архитектуре), а там, где преобладает познание, возрастает значение изобразительности (например, в живописи). Когда архитектор решает здание изобразительно, он нарушает специфику своего искусства. Например, у здания Центрального театра Российской Армии в Москве – форма пятиконечной звезды. Такое изобразительное решение создало неудобства в функционировании здания (нефункциональные лучи звезды); и нелепости в восприятии (изображение звезды прочитать можно только с вертолета – план сверху).
Литература, кино и театр и изобразительны, и выразительны. Офелия поет:

Ты во гробе лежал с непокрытым лицом,
С непокрытым, открытым лицом.

Первая строка создает зрительный образ. Вторая к нему ничего не прибавляет. С точки зрения изобразительности, бессмысленно после слов "с непокрытым лицом" говорить: "с открытым лицом". Эти слова работают на выразительность, заостряя художественный смысл.
Искусство – средство просвещения (передача опыта, фактов) и образования (передача навыков мышления и системы взглядов). Оно выступает как "учебник жизни", который читают даже те, кто не любит учебников. Информация, содержащаяся в искусстве, огромна. Оно существенно пополняет наши знания о мире. Искусство – средство и познания мира, и самопознания личности.

4. Художественно-концептуальная функция
(искусство как анализ состояния мира)

Гегель писал: "...религия как всеобщее сознание истины составляет существенную предпосылку искусства..." (Гегель. 1969. С. 240). Искусство – не иллюстрация ни к философским, ни к религиозным, ни к политическим идеям. Художник перерабатывает собственные впечатления бытия, создавая художественную концепцию.
Итальянский философ Б. Кроче определяет искусство как интуицию и отрицает его способность к концептуальному знанию, которое якобы может быть выражено только в логических понятиях. По Кроче, искусство "более простая форма познания", чем познание концептуальное. Однако искусство несет художественную концепцию, оно стремится к решению общемировых проблем, к осознанию состояния мира. Художника интересует судьба и его героев, и человечества, он мыслит в масштабах истории, с нею соотносит содержание своего произведения.
Художественная реальность концептуально нагружена.
Загадки бытия решали Софокл и Еврипид. Данте в "Божественной комедии" создал модель Вселенной. Единой концепцией охватывал состояние мира Шекспир. Вольтер развивал жанр философской повести. Лессинг, исследуя личность и общество, ставил интеллектуальные эксперименты, в которые вовлекал действующих лиц своих пьес. Он утверждал, что мыслящий художник удваивает ценность своего труда. Гете в "Фаусте" дал глубокую концепцию человека и человечества. Суть своей эпохи выражают философичная музыка Бетховена, Вагнера, Шостаковича, скульптура Микеланджело, живопись Рембрандта и Шагала, кинематограф Тарковского и Феллини.
Для А.Н. Радищева тяготение к философичности, размышления о мире и человечестве были программны, что отразилось в тексте посвящения "Путешествия из Петербурга в Москву" А. М. Кутузову: "Я взглянул окрест меня – душа моя страданиями человечества уязвлена стала... Я почувствовал, что возможно всякому соучастником быть во благоденствии себе подобных" (Радищев. 1938. С. 227). Идея освобождения русского крестьянства от крепостничества выговорена здесь в ее сообразности с общечеловеческими идеалами. Для Радищева "наипротивнейшее человеческому естеству самодержавство", рабство духа – все это общемировые проблемы, частные проявления всеобщего неблагополучия человечества. Чаадаев мыслью сопрягал Россию и мир. В первом "философическом письме" (1829) он сетует на ее состояние вне человечества и считает необходимым войти в него (см.: Чаадаев. 1906. С. 7). Гений Пушкина "всемирен и всечеловечен" (Достоевский. 1958. С. 459) и эти качества идеально соответствуют природе и назначению искусства.
Для Льва Толстого принцип морального самосовершенствования личности – путь к совершенствованию мира. Достоевский в своих романах искал ответ на вопрос о природе человека и сути человечества. Сознание писателя было постоянно наполнено коренными проблемами бытия, ориентировано на самые высокие проблемы мироздания.
Сама история нашей страны, не раз соединявшая судьбу России с судьбами мира, вырабатывала тип художника-мыслителя с общемировыми заботами, с общечеловеческой проблематикой.
В духовной жизни современного общества сильна и антиинтеллектуалистская волна, идущая в философии от интуитивизма Бергсона, в психологии – от Фрейда, в искусстве – от сюрреализма с его "автоматическим письмом", "эпидемией снов" и "отключением разума". Однако в культурно-духовной ситуации ХХ в. доминирует тенденция к философичности (творчество Томаса Манна, Фриша, Дюрренматта). Искусство не исчезает под натиском мысли, как это представлялось Гегелю, оно интеллектуализируется. Для реалистического искусства ХХ в. характерно возрастание роли мысли в общем балансе художественного образа.

5. Функция предвосхищения (искусство как предсказание)

Кассандра предсказала гибель Трои в дни расцвета и могущества города. В искусстве всегда живет "кассандровское начало" – способность предвосхищать будущее. Интеллект человека способен совершать прыжок через разрыв информации, обнажать сущность современных и даже грядущих явлений при очевидной неполноте исходных данных. Со времен Юма утвердилось мнение, что мышление человека индуктивно, склонно к логическим выводам на основе обобщения повторяющихся фактов. Однако современные нейрофизиология и психология указывают на скачкообразность мышления, которое приходит к выводам не только индуктивным путем, но и на основе однократного наблюдения, или путем экстраполяции (вероятностного продолжения в будущее линии развития существующего). Ученый делает умозаключения о будущем, а художник – образно представляет его.
Интуиция позволяет осознать некоторые истины, в том числе и картины будущего, как самоочевидные. Художник способен ясно и достоверно предугадывать грядущее, что проявляется в фантастических, утопических, антиутопических, социально прогнозирующих произведениях искусства.
Литература часто предвосхищала будущее. Задолго до первой подводной лодки "Наутилус" прошел 20 тыс. лье под водой в романе Жюля Верна. Полеты в космос или действие лучей лазера, прежде чем осуществиться в действительности, осуществлялись на страницах "Из пушки на Луну", "Аэлиты" и "Гиперболоида инженера Гарина". Литература проектирует техническое будущее человечества, пытается проникнуть в его грядущую социальную структуру и предугадать судьбу личности. Существует и фантастика предупреждения (Замятин "Мы"), которая пробуждает в людях настороженность и активность по отношению к той или иной тенденции общественного развития.
Порой художественные предвосхищения полны леденящей душу безнадежности. Для романа Кафки "Процесс" характерно резкое смещение логики, переход от отчетливо выписанных реальных подробностей к ирреальному. Кафку занимает проблема отчужденных от личности, враждебных ей и управляющих ею сил. По мнению писателя, мир обречен потому, что он противочеловечен, а личность не способна противостоять метафизическому злу бытия. Безнадежность, отчаяние, ощущение крушения личности и абсурдности мира – таков общий смысл предвосхищений Кафки, который, подобно дельфийскому оракулу, прорицал сквозь туманные, многозначно-неопределенные видения.
Томас Манн предвосхищает будущее, опираясь на систему просветленных мыслью образов. Так, в романе "Доктор Фаустус" он не только анализирует состояние современного мира и его культуры, но и дает прогнозы их грядущего бытия. Трагическая история композитора Адриана Леверкюна отражает судьбу художника, творчество которого разъедают изнутри скепсис и сомнения. Мироощущению героя произведения противостоит авторская позиция, которая прорывается сквозь отстраненно-спокойное повествование, ведущееся от лица друга и биографа композитора – Цейтблома. Леверкюн создавал технически изысканные, усложненные, рационалистически исчисленные музыкальные "артефакты" (искусственные конструкции). И все же его высшее достижение – "Плач доктора Фаустуса" – явилось не только торжеством формализма, но и стоном отчаяния немецкой интеллигенции, раздавленной фашизмом. Вопреки историческому пессимизму Леверкюна, Томас Манн утверждает, что личность и народ продолжают жить, как бы ни были тяжелы их исторические испытания; свобода человека неотвратима, как судьба, и это послужит основой возрождения искусства. Роман Томаса Манна полон предвосхищений. "Не смешно ли, что некоторое время музыка считала себя средством спасения, освобождения, тогда как она, равно как и все искусства, сама нуждается в освобождении от выспреннего отщепенчества.. от пребывания с глазу на глаз со "сливками образованного общества", то есть с публикой, которой скоро не будет, которой, собственно, уже нет, так что искусство в ближайшем будущем окажется в полной изоляции, обреченным на одинокое вымирание, если оно не прорвется к "народу", или, выражаясь менее романтично, станет совсем другим. Оно будет более радостным и скромным. Это неизбежно, и это счастье... Грядущие поколения будут смотреть на музыку, да и она на себя, как на служанку общества" (Манн. 1960.С.418-419).
Предвосхищение – "прорыв" образной мысли в будущее. В стихотворении "О предсказаниях" французский поэт Аполлинер писал:

...предсказателем может быть каждый;
Но людям так долго внушали,
Что нет у них будущего,
И от рожденья они идиоты,
И невежество – их неизменный удел,
Что поверили этому люди,
И никто себя даже не спросит,
Знает он будущее или не знает.
Религией тут и не пахнет –
ни в приметах, ни в предсказаньях:
Это просто попытка наблюдать за природой
И ее истолковывать.
Здесь ничего незаконного нет.

(Аполлинер. 1967. С. 110).

6. Коммуникативная функция (искусство как общение)

Искусство – средство художественного общения, и его родство с языком неоднократно подчеркивалось в истории эстетики (Лессинг, Гердер, Потебня, Кроче). На коммуникативности искусства основывается его современное семиотическое рассмотрение как знаковой системы. Как всякая знаковая система, искусство имеет свой исторически и национально обусловленный код, свои условности. Общение между народами и освоение культуры прошлого делают эти коды и условности общедоступными, вводят их в арсенал художественной культуры человечества. Восприятие произведения происходит по законам общения, другими словами, это коммуникация с обратной связью. Навстречу опыту художника, зафиксированному в произведении, реципиент бросает свой опыт, осовременивающий, проявляющий и даже обогащающий смысл произведения. Художественное общение позволяет людям обмениваться мыслями, дает возможность человеку приобщаться к опыту, далеко отстоящему от него исторически и географически. Тем самым искусство повышает духовный потенциал и общность человечества.
Искусство объединяет людей. Когда в древности два разноязычных племени заключали перемирие, они устраивали танец, своим ритмом сплачивавший их. Когда политики в конце XVIII в. разделили Италию на мелкие графства и княжества, искусство роднило и соединяло неаполитанцев, римлян, ломбардцев и помогало им ощущать себя единой нацией. Столь же велико было значение единого искусства для раздираемой междоусобицами Древней Руси. А в XVIII-XIX вв. объединяющую силу поэзии остро почувствовали в своей жизни немцы. В современном мире искусство прокладывает пути к взаимопониманию народов, оно – инструмент мирного сосуществования и сотрудничества.

7. Информационная функция (искусство как сообщение)

Искусство несет информацию, оно – специфический канал связи и служит обобществлению индивидуального опыта отношений и личному присвоению общественного опыта.
Еще Аристотель подчеркивал вероятностный характер информации, содержащейся в художественном произведении. Он считал, что искусство изображает то, что могло бы произойти (= вероятное). Основатель кибернетики Норберт Винер утверждал, что сообщение о вероятном в информативном отношении ценнее сообщения о действительно происшедшем.
Информация, переданная на языке танца, живописи, архитектуры, скульптуры, прикладного и декоративного искусства, легче усваивается другими народами, чем словесная. Она не нуждается в переводе. Информативные возможности искусства широки, так как его язык и понятен, и выразителен, и гибок. Художественная информация всегда оригинальна, эмоционально насыщена, парадоксальна, эстетически богата, ее язык аллегоричен и аллюзивнен.

8. Воспитательная функция (искусство как катарсис)

Искусство формирует строй чувств и мыслей людей. Воспитательное воздействие других форм общественного сознания носит частный характер: мораль формирует нравственные нормы, политика – политические взгляды, философия – мировоззрение, наука готовит из человека специалиста. Искусство же, если не побояться тавтологии, готовит из человека человека: воздействует комплексно на ум и сердце, и нет такого уголка человеческого духа, который оно не могло бы затронуть своим влиянием. Искусство формирует целостную личность.
Пифагорейцы говорили, что искусство очищает человека. Аристотель разработал и ввел в эстетику категорию катарсиса – очищения посредством "подобных аффектов" (чувств). Показывая героев, прошедших через тяжкие испытания, искусство заставляет людей сопереживать им и этим как бы очищает внутренний мир зрителей и читателей. Эти положения Аристотель развил на материале воздействия на зрителя трагического произведения. Вероятно, в утраченных частях "Поэтики" была разработана и проблема комического катарсиса. Это предположение согласуется с научной традицией трактовки катарсиса как общеэстетической категории, отражающей воспитательную функцию искусства. Последняя, по мнению финского социолога Грина, польского эстетика Дземидока, английского антрополога Гаррисона и американского антрополога Уоллеса, – важнейший аспект общественного значения художественного творчества, аспект воздействия искусства на личность.
Воздействие искусства ничего общего не имеет с дидактическим нравоучением и осуществляется через эстетический идеал, который проявляется и в положительных, и в отрицательных образах.
Искусство, как и наука, "сокращает нам опыты быстротекущей жизни" (Пушкин). Художественное произведение позволяет пережить многие чужие жизни как свою и обогатиться опытом других людей, присвоить его, сделать его элементом своей личности. Искусство передает опыт отношения к миру, умножая и расширяя реальный жизненный опыт личности, хронологически ограниченный рамками определенной исторической эпохи, и человек обретает исторически многообразный опыт человечества; личность получает художественно организованный и отобранный, обобщенный и концентрированный, осмысленный и оцененный художником опыт. Это позволяет человеку быстрее и качественнее вырабатывать собственные установки и ценностные реакции по отношению к типологическим жизненным обстоятельствам. Двухчасовой фильм о проблемах сегодняшней жизни – это своего рода эссенция, которая, растворяясь в нашем повседневном реальном опыте, повышает его социальную насыщенность. Воздействие искусства направлено на социализацию целостной личности и утверждение ее самоценного значения.

9. Внушающая функция (искусство как суггестия)

Искусство – внушение определенного строя мыслей и чувств, почти гипнотическое воздействие на подсознание и на всю человеческую психику. Часто произведение буквально завораживает. Суггестия (внушающее воздействие) была присуща уже первобытному искусству. Австралийские племена в ночь перед битвой вызывали в себе прилив мужества песнями и танцами. Древнегреческое предание повествует: спартанцы, обессиленные долгой войной, обратились за помощью к афинянам, те в насмешку послали вместо подкрепления хромого и хилого музыканта Тиртея. Однако оказалось, что это и была самая действенная помощь: Тиртей своими песнями поднял боевой дух спартанцев, и они победили врагов.
Осмысляя опыт художественной культуры своей страны, индийский исследователь К.К. Панди утверждает, что в искусстве всегда доминирует внушение. Главное воздействие фольклорных заговоров, заклинаний, плачей – внушение.
Готическая храмовая архитектура внушает зрителю священный трепет перед божественным величием.
Внушающая роль искусства отчетливо проявляется в маршах, призванных вселять бодрость в шагающие колонны бойцов. В "час мужества" (Ахматова) в жизни народа внушающая функция искусства обретает особенно важную роль. Так было в период Великой Отечественной войны. Один из первых зарубежных исполнителей Седьмой симфонии Шостаковича, Кусевицкий, заметил: "Со времен Бетховена еще не было композитора, который мог бы с такой силой внушения разговаривать с массами". Установка на внушающее воздействие присуща и лирике этого периода. Таково, например, популярное стихотворение Симонова "Жди меня":

Жди меня, и я вернусь,
Только очень жди.
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.

В двенадцати строках восемь раз повторяется как заклинание слово "жди". Все смысловое значение этого повтора, вся его внушающая магия формулируются в финале стихотворения:

Не понять не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.

(Симонов. 1979. С. 158).

Здесь выражена поэтическая мысль, важная для миллионов разлученных войной людей. Солдаты посылали эти стихи домой или носили их у сердца в кармане гимнастерки. Когда эту же мысль Симонов выразил в киносценарии, то получилось посредственное произведение: в нем звучала та же актуальная тема, но была утрачена магия внушения.
Помню, как Эренбург в беседе со студентами Литературного института в 1945 г. высказал мнение, что сущность поэзии – в заклинании. Это, конечно, сужение возможностей поэзии. Однако это характерное заблуждение, продиктованное точным ощущением тенденции развития военной поэзии, которая стремилась к немедленному действенному вмешательству в духовную жизнь и потому опиралась на выработанные вековым художественным опытом народа фольклорные формы, такие как наказы, обеты, видения, сны, разго-воры с мертвыми, обращения к рекам, городам. Лексика заклинаний, обетов, благословений, анахронизмы обрядовых оборотов речи звучат в военных стихах Тычины, Долматовского, Исаковского, Суркова. Таким образом в поэтическом стиле проявлялся народный, отечественный характера войны против захватчиков.
Внушение – функция искусства, близкая к воспитательной, но не совпадающая с ней: воспитание – длительный процесс, внушение – одномоментный. Суггестивная функция в напряженные периоды истории играет большую, иногда даже ведущую роль в общей системе функций искусства.

10. Специфическая функция – эстетическая
(искусство как формирование творческого духа и ценностных ориентаций)

До сих пор речь шла о функциях искусства, которые "дублировали" художественными средствами то, что по-своему делают другие сферы человеческой деятельности (наука, философия, футурология, педагогика, СМК, гипноз). Сейчас речь пойдет о совершенно специфических, присущих только искусству функциях – эстетической и гедонистической.
Еще в древности было осознано значение эстетической функции искусства. Индийский поэт Калидаса (приблизительно V в.) выделял четыре цели искусства: вызывать восхищение богов; создавать образы окружающего мира и человека; доставлять высокое удовольствие с помощью эстетических чувств (рас): комизма, любви, сострадания, страха, ужаса; служить источником наслаждения, радости, счастья и красоты. Индийский ученый В. Бахадур считает: цель искусства – вдохновлять, очищать и облагораживать человека, для этого оно должно быть прекрасным (Bahadur. 1956. Р. 17).

Эстетическая функция – ничем не заменимая специфическая способность искусства:

1) формировать художественные вкусы, способности и потребности человека. Перед художественно цивилизованным сознанием мир предстает как эстетически значимый в каждом своем проявлении. Сама природа выступает в глазах поэта как эстетическая ценность, вселенная обретает поэтичность, становится театральной сценой, галереей, художественным творением non finita (незаконченным). Искусство дарит людям это ощущение эстетической значимости мира;

2) ценностно ориентировать человека в мире (строить ценностное сознание, учить видеть жизнь сквозь призму образности). Без ценностных ориентаций человеку еще хуже, чем без зрения – ему не удается ни понять, как относиться к чему-либо, ни определить приоритеты деятельности, ни выстроить иерархию явлений окружающего мира;

3) пробуждать творческий дух личности, желание и умение творить по законам красоты. Искусство пробуждает в человеке художника. Речь идет вовсе не о пробуждении пристрастия к художественной самодеятельности, а о деятельности человека, сообразованной с внутренней мерой каждого предмета, то есть об освоении мира по законам красоты. Изготовляя даже чисто утилитарные предметы (стол, люстру, автомобиль), человек заботится и о пользе, и об удобстве, и о красоте. По законам красоты создается все, что производит человек. И ему необходимо чувство прекрасного.
Эйнштейн отмечал значение искусства для духовной жизни, да и для самого процесса научного творчества. "Мне лично ощущение высшего счастья дают произведения искусства. В них я черпаю такое духовное блаженство, как ни в какой другой области... Если вы спросите, кто вызывает сейчас во мне наибольший интерес, то я отвечу: Достоевский!.. Достоевский дает мне больше, чем любой научный мыслитель, больше, чем Гаусс!" (см.: Мошковский. 1922. С. 162).
Пробуждать в человеке художника, желающего и умеющего творить по законам красоты, – эта цель искусства будет возрастать с развитием общества.
Эстетическая функция искусства (первая сущностная функция) обеспечивает социализацию личности, формирует ее творческую активность; пронизывает все другие функции искусства.

11. Специфическая функция – гедонистическая
(искусство как наслаждение)

Искусство доставляет людям наслаждение и создает глаз, способный наслаждаться красотой красок и форм, ухо, улавливающее гармонию звуков. Гедонистическая функция (вторая сущностная функция) как и эстетическая пронизывает все другие функции искусства. Еще древние греки отмечали особый, духовный характер эстетического наслаждения и отличали его от плотских удовольствий.
Предпосылки гедонистической функции искусства (источники на-слаждения художественным произведением): 1) художник свободно (= мастерски) владеет жизненным материалом и средствами его художественного освоения; искусство – сфера свободы, мастерского владения эстетическим богатством мира; свобода (= мастерство) вызывает восхищение и доставляет наслаждение; 2) художник соотносит все осваиваемые явления с человечеством, раскрывая их эстетическую ценность; 3) в произведении гармоническое единство совершенной художественной формы и содержания, художественное творчество доставляет людям радость постижения художественной правды и красоты; 4) художественная реальность упорядочена и построена по законам красоты; 5) реципиент испытывает приобщенность к порывам вдохновения, к творчеству поэта (радость сотворчества); 6) в художественном творчестве есть игровой аспект (искусство моделирует деятельность человека в игровой форме); игра же свободных сил – еще одно проявление свободы в искусстве, доставляющее необычайную радость. "Настроение игры есть отрешенность и воодушевление – священное или просто праздничное, смотря по тому, является ли игра просвещением или забавой. Само действие сопровождается чувствами подъема и напряжения и несет с собой радость и разрядку. Сфере игры принадлежат все способы поэтического формообразования: метрическое и ритмическое подразделение произносимой или поющейся речи, точное использование рифмы и ассонанса, маскировка смысла, искусное построение фразы. И тот, кто вслед за Полем Валери называет поэзию игрой, игрой, в которой играют словами и речью, не прибегает к метафоре, а схватывает глубочайший смысл самого слова "поэзия"" (Хейзинга. 1991. С. 80).
Гедонистическая функция искусства опирается на идею самоценного значения личности. Искусство доставляет человеку бескорыстную радость эстетического наслаждения. Именно самоценная личность в конечном счете и является наиболее социально действенной. Другими словами, самоценность личности – существенная сторона ее глубокой социализации, фактор ее творческой активности.

12. Единство предмета и цели искусства

Что есть предмет медицины? Человек и его здоровье? Нет. Это цель медицины. А ее предмет – весь мир, взятый под углом зрения здоровья человека. Принципиально невозможно найти какую-то особую сферу, особый круг жизненных явлений, составляющих предмет (исключительный интерес) искусства. Ни в природе, ни в обществе, ни в духовной жизни человека нет таких явлений, которые были бы недоступны искусству или не интересовали его. Когда в пушкинском Пророке пробудилось художественное чувство, ему стал внятен смысл и неба, и моря, и земли:

И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.

(Пушкин. Т. 2. С. 340).

Ошибочно выделять в действительности круг явлений и считать только его предметом искусства. Весь мир – объект не только научного, но и художественного освоения. При освоении явлений человек подходит к ним, исходя из определенной практической необходимости. Так, палка может иметь разное назначение в зависимости от потребности человека: вы ходите с палкой, она для вас средство опоры, но если на вас нападут – вы используете ее как орудие обороны, в других ситуациях вы запрете ею дверь, или собьете с дерева яблоко, или используете как кочергу. Практика в процессе освоения человеком мира как бы поворачивает предмет нужной стороной. Нельзя поступать по произволу, скажем использовать палку в качестве подзорной трубы. Однако, сообразуясь со свойствами палки, можно пользоваться ею в соответствии с конкретными потребностями. Сказанное можно отнести и к такому огромному и многообразному предмету, как мир в целом.
У художника и ученого различны цели (= практические определители связи с миром). Творец искусства подходит к действительности, побуждаемый своей целью, которая обусловливает его угол зрения, его специфический, художнический взгляд на мир. Каков же этот практический определитель, связывающий художника с окружающим миром? Какова практика, функция, цель искусства? На этот вопрос я уже подробно ответил рассмотрев многообразные функции искусства. Теперь отвечу обобщенно.
Искусство существует во имя людей, его высшая цель – гуманизм, счастье и полноценная жизнь личности. Ничем незаменимая цель (= практика) искусства: утверждать самоценность личности, доставлять ей эстетическое наслаждение, пробуждать в ней творческий дух. Именно в свете и под углом зрения этой цели художник и смотрит на мир, отбирая в нем необходимые связи.
Полифункциональность искусства многое объясняет в его природе. Однако, чтобы понимание этой природы было полным, следует найти некую единую, объясняющую все его многообразные функции сущностную цель. Вернемся к примеру с палкой. Человек может использовать ее по-разному, но прямое специальное ее назначение – быть средством опоры при ходьбе. Ложка может служить разным практическим задачам, даже задаче обороны, однако то, во имя чего она создана, однозначно: инструмент для еды. Практика искусства многогранна, но есть одна его сущностная цель – социализация личности и утверждение ее самоценности. Искусство делает личность истинно человеческой и истинно общественной, вовлекая в круг социальной жизни самые интимные и самые личные стороны нашего существа. Искусство непринужденно и непосредственно воздействует на сокровенное и индивидуальное мироотношение личности, утверждая ее самоценное значение.
Выявив сущностную специфическую функцию искусства, можно четко различить его объект и предмет. Объект и искусства, и науки, и философии, как и всякого сознания, – мир. Однако каждая форма сознания воспринимает его в свете своей специфической практики и рассматривает определенные его связи, стороны и свойства. В свете своих сущностных функций рассматривает мир и искусство; художник берет в нем те связи, свойства, стороны, которые помогают ему осуществить его специфические цели. Предмет искусства появляется как бы на пересечении объективных свойств окружающего мира и специфических целей, которые стоят перед художником.
Предмет искусства – реальность, взятая в свете гуманистических целей искусства, или жизнь в ее самом широком общественном значении ("общеинтересное" для человека не как специалиста, а как человека), действительность в ее эстетическом богатстве, мир в его значении для человечества.

Далее