Они сидели и думали, как бы из своего убыточного хозяйства сделать прибыльное, ничего в оном не меняя. 

Щедрин

* * *

Еврей пришел к раввину. 
– Ребе, как жить? Семья большая – все в одной каморке. 
– У тебя коза есть? 
– Есть. 
– Приведи ее в свою каморку. 
Через несколько дней прибегает еврей. 
– Ребе, совсем невмоготу! 
– А ты выведи козу. 
Вывел еврей козу, и жить стало лучше.

* * *

Еврей приходит к ребе. 
– У меня куры дохнут. 
– А чем ты их кормишь? 
– Просом. 
– Попробуй гречкой. 
Через некоторое время еврей снова приходит: 
– Я попробовал кормить гречкой, они все равно дохнут. 
– А как ты им сыплешь корм? 
– Кучкой. 
– Попробуй треугольничком. 
Через некоторое время: 
– Ребе, я попробовал сыпать корм треугольничком, а они все равно дохнут. 
– Попробуй квадратиком. 
Наконец еврей сообщает: 
– Ребе, все мои куры сдохли. 
– Жаль! У меня было еще столько вариантов!

* * *

Процесс перестройки велся методом проб и ошибок (излюбленный метод обезьян).

* * *

Перестроечный лозунг на демонстрации в Москве 1991 года: "Догоним и перегоним Америку!"

* * *

План перестройки был еще у Ленина (вспомним: "Шаг вперед – два шага назад").

* * *

Выступает премьер-министр:
– Реализуя идею социалистической справедливости, мы подняли цены на предметы роскоши – золото, хрусталь, автомобили. В рамках борьбы с алкоголизмом мы повысили цены на винно-водочные изделия. Проводя реформу ценообразования, мы планируем повысить цены на мясо, масло, яйца, молоко...
Голос рационализатора из зала:
– Товарищ председатель Совета Министров, вы бы дустом попробовали.

* * *

Капиталист ищет, где заработать, наши деловые люди – где сэкономить.

* * *

Сталин оказался выдающимся троцкистом: создал в нашей стране обстановку перманентной революции, непрекращающегося насилия. Все как в песне: "Есть у революции начало, нет у революции конца". Сталин очерчивал группу людей, броско называл и изничтожал. Последовательно боролись с кулаками, уклонистами, троцкистами, левыми, правыми, оппортунистами, соглашателями, двурушниками, шпионами, вредителями, меньшевиствующими идеалистами, формалистами, безыдейщиками, наплевистами, вульгарными социологами, вейсманистами-морганистами, предельщиками, националистами, носителями феодально-байских пережитков, ротозеями и очковтирателями, космополитами, низкопоклонниками, убийцами в белых халатах, с целыми народами, недостойными социализма.
Эта борьба продолжалась и в эпоху оттепели. Боролись с отщепенцами, тунеядцами, стилягами, валютчиками, модернистами, идеологически чуждыми элементами, противниками кукурузы, писателями и художниками, не о том или не так пишущими.
Традиция этой борьбы не заглохла ни в период застоя (боролись с отказниками, сионистами, диссидентами), ни даже в горбачевскую перестройку. В перестроечные годы левые боролись с правыми, республики с Центром, коренное население с некоренными, армия с народом, республика с республикой. Власти и народ соревновались в жестокости этой борьбы. По-прежнему: "И вся-то наша жизнь есть борьба". Борьба, а не жизнь.

Читать дальше