Ю.Б. Борев

Сталиниада

IХ. "ТИРАН УМЕР!"

"Не нужно ничего отнимать у него,
нужно только ничего ему не давать.
Стране не нужно делать никаких усилий
для себя, только бы она ничего не делала
против себя (…). Я не требую от вас,
чтобы вы бились с ним, нападали на него
перестаньте только поддерживать его, и
вы увидите, как он, подобно колоссу, из-
под которого вынули основание, рухнет
под собственной тяжестью и разобьется
вдребезги".
Этьен де ла Боэси. Рассуждение
о добровольном рабстве

Он умер и сейчас же открыл глаза. Но
был уже мертвец и глядел как мертвец.
Н.В. Гоголь

Покой нам только снится
Глубокой осенью 1952 года у Сталина началось обострение склероза. Врачи кремлевской больницы во главе с профессором Владимиром Никитичем Виноградовым были вызваны на консилиум.
Врачи объявили: "Есть только одно лекарство – покой". Сталин допытывался:
– Русская медицина впереди или позади?
– Впереди.
– Тогда исцелите меня. России и народу я нужен.
– Только отдых.
– Видишь, Берия. Они хотят меня отстранить.

Ветеринар вождя
В начале 1953-го Сталин, опасаясь, что настоятельные рекомендации докторов о необходимости для него покоя подорвут его власть, уверовав в сочиненную им самим легенду о врачах-убийцах, отверг квалифицированную медицинскую помощь. В случае недомогания вождь обращался к охраннику, имевшему образование ветеринарного фельдшера: в страхе за свою власть и жизнь, Сталин низвел себя до положения скотины.

Папаха-исцелительница
Уже после ареста врачей, лечивших Сталина, у него обострилась гипертония. На подмосковную дачу вождя повезли академика Александра Леонидовича Мясникова. Врач прошел контроль солдат, лейтенантов и капитанов, потом – двух полковников, а при входе – двух генералов. Они-то и провели врача к Сталину.
Состояние больного было опасным (высокое давление). Мясникова поразило полное отсутствие в доме медикаментов. Сталин объяснил:
– Зачем мне лекарства? Вот у меня папаха. Если мне становится не по себе – надену папаху и выздоравливаю.

Не был ли Берия убийцей Сталина?
Слухи об убийстве Сталина Берией подкрепляются такими соображениями, высказывавшимися разными людьми.
Берия уже находился в опале. Мимо него шли многие важные дела, в том числе дело врачей, хотя в его руках все еще находилась большая власть.
Берия радостно воспринял смерть Сталина и воскликнул у еще не остывшего тела: "Тиран умер!"
Многие предполагают, что Сталин был отравлен, некоторые же отвергают эту версию и утверждают, что старому и перенесшему инсульт Сталину кто-то из охраны по указанию Берия дал сильный подзатыльник. Этого оказалось достаточно, тем более что толчок был действием не только физическим, но и психологическим: чувство страха постоянно жило в сознании подозрительного Сталина.
Утверждают, что высшие круги НКВД уже после ареста Берия давали подписку о неразглашении этого дела, ибо оно могло вызвать лишь смятение в умах и смуту.
В пользу версии естественной смерти Сталина также приводятся веские аргументы. На Сталина остро подействовало то, что впервые за много лет он получил на Президиуме резкий отпор по делу врачей и по вопросу намеченной им депортации евреев в Сибирь. Сталин только недавно перенес инсульт, и его здоровье могло не выдержать тех психических и физических перегрузок, которых требовала от самодержца бесконечная борьба со своим собственным народом, а теперь уже и с непосредственным окружением.
И все же слух о том, что Берия убил Сталина, очень упорен и убедителен. Вполне вероятно, что оберпалач "подтолкнул" стоявшего у края могилы вождя. Маловероятна версия, что в заговоре принимали участие также Маленков и Хрущев.
Устранение Сталина было тщательно подготовлено. Конец 1952 – начало 1953 года – последний период жизни вождя, когда он оказался совершенно отсечен от мира. Все его старое окружение ликвидировано или отстранено, вокруг него были расставлены новые люди. Был скомпрометирован и уволен из секретарей Сталина Поскребышев: у него выкрали секретные бумаги, которые потом "нашли" у арестованного "врага". Место Поскребышева занял новый помощник. Главный телохранитель генерал Власик и вся его команда были скомпрометированы и заменены новыми охранниками. Врачи, лечившие Сталина, были объявлены убийцами в белых халатах и заменены. Сменились даже повара. Сталин фактически оказался под домашним арестом, оставаясь диктатором и хозяином страны. Все линии личной безопасности тирана были взломаны с помощью его собственной подозрительности.

Трагифарс
Около полуживого Сталина, которого подняли с пола и положили на диван, на коленях стоял Берия и держал его руку. Когда Сталин полубессознательно открывал глаза, он видел Берия. В чем был смысл этой театральности, трудно понять. Ведь Берия хорошо знал, что он ни в коем случае не может допустить выздоровления Сталина.
Когда Сталин умер, Берия воскликнул: "Тиран умер!" Потрясает, что эту тираноборческую реплику произнес именно Берия: зловещий трагифарс шута горохового и палача, легко переквалифицировавшегося в тираноборца и демократа.

Смерть Сталина
Было заведено в определенное время через окошечко в двери подавать Сталину пищу и световой сигнализацией, как в известных опытах Павлова напоминать о еде. Первый сигнал неблагополучия: в один из первых дней марта, утром, старуха, выполнявшая обязанности официантки, пришла взять с окошка посуду от ужина. Ужин оказался нетронутым. Старуха подала завтрак, сообщила об этом мерцанием лампочки и заглянула в глазок: Сталин сидел и писал. Когда через полчаса офицер посмотрел в глазок снова, то тоже увидел Сталина склоненным над столом. И хотя вождь не притронулся к завтраку, его, согласно инструкции, не следовало беспокоить. Когда еще через полчаса офицер заглянул в глазок и Сталин не переменил позы, офицер сообщил об этом начальству.
Охрана не знала, что делать, наконец вызвали соратников и Светлану.
Они поняли: что-то случилось и решили взломать дверь. Однако все попытки оказались безуспешными, так как она была сделана из толстой, снарядонепробиваемой стали. Длинный и узкий стальной ключ, которым она открывалась, находился у Сталина. И вдруг нашелся элементарно простой выход, делавший бессмысленной тяжелую броню. Дверь сравнительно легко приподняли и сняли с петель! Вошли в кабинет и поняли, что рука вождя, будто бы пишущая, на самом деле тянулась к сигнализации, когда он потерял сознание.
Полуживого, вернее, полумертвого вождя перенесли на диван. Срочно вызвали какого-то малоизвестного врача из департамента Берия.
Известные же доктора, следившие за здоровьем Сталина, к тому времени были в тюрьме. Врач засвидетельствовал сердечный приступ. Сталин, незадолго до этого перенесший удар, не приходя в сознание, умер.
5 марта 1953 года должен был начаться процесс над врачами. По иронии судьбы этот день стал днем смерти Сталина.

Версия военного историка
Один военный историк рассказал мне о том, что он услышал от высших армейских офицеров по поводу смерти Сталина.
Соединив эти сведения с другими, он представил такую картину.
Сталин жил в отдельном домике. Калитку, которая отделяла его даже от охраны, он закрывал сам. Будучи "совой", Сталин просыпался не ранее 10–11 часов, открывал калитку, и тогда можно было войти в нее.
В тот день к 11 утра были вызваны на доклад несколько военных.
Однако к этому часу калитка оставалась закрытой. Ждали. После часа дня стали волноваться. Наконец, в 3 часа по согласованию с начальником охраны осмелились открыть калитку. Вошедшие застали Сталина еще живым. Вызвали Светлану и соратников. Приехали они, когда Сталин был уже в агонии. Стране и миру еще дня 3 сообщали о ходе болезни уже мертвого вождя. Готовили и готовились.
Есть предположение, что Сталина устранили: у него было высокое давление и вечером ему подмешали в пищу тогда редкое, а ныне распространенное средство для гипотоников, поднимающее давление. Эффект был острым, но картина не такой, как при инсульте, когда смертельный исход если наступает, то через 2 часа после начала приступа. Между тем, даже с момента, когда почувствовали неладное, до приезда дочери и членов Политбюро прошло не менее 6 часов.
Кто мог задумать и осуществить устранение Сталина? Только Берия. Он был уже обречен и понимал это, но еще имел в своих руках большую власть.

Версия писателя
В конце 50-х годов весьма осведомленный человек – сын генерала МГБ писатель Евгений Д. утверждал, что Берия, чувствуя затягивающуюся вокруг его горла петлю, отравил Сталина.

Версия шофера
Шофер Маленкова, якобы со слов своего хозяина, рассказывал.
Когда Сталин заболел, врач приготовил ему воду с лекарством. Стакан с этой водой понес Сталину Берия и по дороге туда что-то насыпал. Берия вернулся из комнаты Сталина и сказал, что Сталин умер.

Версия Поскребышева
Отдыхая в санатории в последний год жизни, Поскребышев шепотом говорил: "Сталина убили. Когда он упал с инсультом, Берия прислал новых охранников, и они мешочками с песком били Сталина по голове, чтобы усилить кровоизлияние в мозг".

Мир спас палач?
В феврале 1953 года дуайен зарубежных послов в Москве сделал Молотову заявление от имени возглавляемого им дипломатического корпуса:
– По нашим сведениям, предполагается суд над так называемыми врачами-убийцами, который носит явно антисемитский характер и вызовет повсеместные еврейские погромы. Если этот кровавый спектакль будет разыгран, то все аккредитованные в Москве послы покинут СССР, посольства будут закрыты и дипломатические отношения прерваны.
Молотов доложил об этом на заседании высшей партийной элиты, и ряд руководителей, в том числе он сам и Ворошилов, высказались против этой акции. Сталин молча покинул заседание и больше никогда не появлялся на людях.
Сталин уже не обращал внимания на протесты посольств и сторонников движения за мир во главе с Жолио-Кюри. Вождь намеревался провести кровавую акцию, невзирая на масштабы международного протеста. Степень его свободы от общественного мнения была столь высока, что означала или полное затмение ума, или полную готовность пойти на разрыв международных отношений со всеми ведущими странами мира. Последнее можно объяснить только намерением вождя народов развязать мировую войну.
Возможно, Сталин умер за пять минут до атомной катастрофы мира. Случайно при таких обстоятельствах не умирают. Если же правда, что Сталина устранил Берия, то фантасмагорическая ирония истории, ее парадоксальность грандиозны: палач спасает мир от гибели!

Вопреки законам эстетики
Историю эту рассказал мне актер Квачадзе, игравший в спектакле, о котором пойдет речь, роль Сталина.
В 1953 году во МХАТе режиссер Михаил Николаевич Кедров поставил нашумевшую тогда пьесу Чиаурели "Залп "Авроры". Сталин был показан создателем революции, а Ленин – восторженным его поклонником. Когда Кедров хотел кое-какие реплики вождя Сталина все же отдать Ленину, Чиаурели предупредил: я лучше знаю, что там наверху понравится.
Все члены Президиума ЦК, кроме Сталина, уже видели спектакль. В начале марта 1953 года во МХАТ позвонил секретарь Сталина:
– Товарищ Сталин хотел бы посмотреть "Залп "Авроры". Когда будет спектакль?
– Когда товарищ Сталин сможет? Если нужно, сыграем хоть сегодня.
– Успеете?
- Да.
Спектакль назначили на день, который оказался роковым. С большими трудностями собрали исполнителей – ведь это было "историческое полотно", и спектакль состоялся. Но без Сталина. Он не приехал. Был ли он уже мертв? Или, согласно официальной версии, при смерти? Во всяком случае, все это свидетельствует о совершенно неожиданной смерти.
В день похорон Сталина все театры Советского Союза не работали.
Только МХАТ для приехавших со всего света на проводы Сталина делегаций компартий играл "Залп "Авроры". На сцену, изображавшую площадь Финляндского вокзала, вышел Ленин, сопровождаемый Сталиным. Весь зал встал и зарыдал. Актеры обливались слезами, отвернувшись к заднику сцены. Квачадзе должен был ответить на реплику партнера, игравшего Ленина. Актер плакал. Массовая истерика длилась несколько минут. Тогда Квачадзе, передоверив реплику Ленина Сталину, подал ее и затем произнес фразу, положенную ему по роли.
Вот он, феномен отождествления живого с мертвым, оживления мертвого живым. Искусство, вопреки законам эстетики, воспринималось как реальность. Исполнитель воспринимался как живой Сталин, хотя все знали, что Сталина нет в живых. Не плакал только актер, игравший Сталина: он отождествлял, себя с вождем.
Спектакль с трудом удалось закончить.
Вскоре министром культуры назначили Пономаренко. Тот приехал во МХАТ и, проводя новую политическую линию, сказал Кедрову:
"Пусть этот спектакль пока идет, но не часто, и чем меньше там будет Сталина, тем лучше".

"Усатый хвост откинул"
Когда в лагерь пришло известие о смерти Сталина, начальство растерялось: заключенных три дня не выпускали из бараков, на работу не выводили, даже пищу носили в бараки. Пополз слух: "Усатый хвост откинул". На четвертые сутки двор оцепили усиленными нарядами и вывели заключенных. Поднялся дикий шум.
Потом из шума всплыло одно слово: "Подох..". Потом оно стало явственней и отчетливей. И наконец тысячи каторжных уст стали скандировать: "Подох! Подох! Подох!"

"И в воздух чепчики бросали…"
Бывший заключенный, критик Аркадий Беленков рассказывал.
Зекам долго не сообщали о смерти Сталина. Потом провели общее построение и поведали скорбную весть: "Умер вождь народов товарищ Сталин". Начальник лагеря приказал заключенным снять шапки и минутой молчания почтить память умершего. Те сняли шапки и молча подбросили их вверх.

Слезы маршала
Рокоссовский сложно относился к Сталину. Втайне он не мог простить ему 1937 года, гибели в застенках цвета армейского комсостава и собственного безвинного пребывания в заключении.
Однако его, как и многих военных, что-то привлекало в Сталине. На похоронах генералиссимуса маршал плакал. Впрочем, слезы, как и смех, могут быть заразительны и коллективны.

Поощрение
Когда Сталин умер, мужеподобная директорша школы велела детям встать на колени перед портретом Сталина и плакать. Те, у кого это не получалось сразу, поощрялись подзатыльниками.

Слезы по убийце
Поэт Иосиф Бродский сказал: "Я сомневаюсь, что в мире был убийца, о котором плакали бы так много".

Вера в бессмертие вождя
Министр иностранных дел Украины Дмитрий Захарович Мануильский, узнав о смерти Сталина, воскликнул: "Провокация!"

Левацко-эсеровские перегибы
По случаю смерти Сталина в редакции "Литературной газеты" организовали митинг. Один из сотрудников, уволенный недавно с работы и исключенный из партии за космополитизм, пришел в родной коллектив и рыдал в углу. Симонов произнес пламенную речь о том, что теперь главная задача советской литературы – отобразить и раскрыть во всем величии образ великого Сталина. По указанию Симонова на основе этой речи Марьямов написал передовую.
Когда статья вышла, Симонова вызвали в инстанции. Там на него кричал секретарь ЦК Петр Николаевич Поспелов: это эсеровщина, это культ личности, это левацко-эсеровские перегибы. А ведь до марта 1953 года Поспелов раболепнее и громче всех восхвалял вождя.

На переломе эпох
Когда умер Сталин, я "вместе с народом" плакал. Вечером 4 марта 1953 года по радио передавали последнюю сводку о состоянии его здоровья: коллапс… Я был в это время по делу на квартире моего начальника – заведующего отделом теории ИМЛИ Эльсберга. Я пробормотал, силясь осмыслить невероятное: "Сталин умирает?!" Эльсберг, которого несколько лет спустя исключат из Союза писателей за то, что он многое сделал, чтобы 37-й год для интеллигенции начался раньше и продлился до 53-го, саркастически смотрел на меня, его рот кривила сатанинская улыбка. Не знаю, что было лучше в ту пору: мое глупое горе или его циничная радость. Было непонятно, как Сталин, с именем которого мое поколение входило в жизнь и жило, может умереть. Все мы уже тогда знали о той эпохе то великое, и то низкое, и то ужасное в ней, что известно сейчас: индустриализация… раскулачивание… победа в войне… аресты… кампании по борьбе… убитые маршалы, политические деятели, крестьяне, рабочие, писатели… Мы знали почти все и почти ничего, ибо знание многих фактов, не объединенных и не объясненных соответствующей им концепцией, не есть знание. Кроме того, факты, в том числе и страшные, тогдашние наши воспитатели и авторитеты, газеты и радио умело, настойчиво и преднамеренно истолковывали как свидетельство мудрости, непогрешимости и величия Сталина. И шаг в сторону от этого истолкования был приравнен к побегу заключенного, по которому открывали огонь без предупреждения.
Наше сознание из чувства самосохранения не позволяло себе отходить от концепции, с которой оно родилось и росло и которая все противоречащее ей искусно представляла как случайное, нетипичное, не выражающее сути нашего движения вперед…
Нас всех раскрепостил XX съезд. Он дал нам новые знания и, главное, поставил перед необходимостью смотреть на жизнь глубоко и бесстрашно. Реабилитированы были сотни тысяч. Выжившие возвращались. Они рассказывали о пережитом, и наше полузнание становилось знанием не только потому, что мы узнавали много нового, но и потому, что теперь мы были готовы все осмыслить и оценить. Ясность приходила не только извне от переменившейся в стране обстановки, но и изнутри от переменившегося в нас сознания, созревшего противостоять любым переменам социальной погоды: от оттепели к зазимке и обратно. И еще было важно духовно не надломиться, найти силы жить, работать и сохранять патриотическую веру в Отечество.

X. Суд истории