Пролог

   Олигарх сидит в фундаментальном кресле за массивным письменным столом на авансцене. Из-за занавеса появляется Автор.

   Автор. Здравствуйте, уважаемый Олигарх, наш всеми чтимый меценат-инвестор и спонсор! Я считаю, что Вы должны быть включены в создание художественного произведения, тогда вам не придется сожалеть о напрасно истраченных на спектакль деньгах. Я вышел из творческого тупика и создал заявку на пьесу об Адаме и Еве.

   Олигарх. Это не замысел, а умысел. Пошлое стремление в прошлое. Эдак ненароком легко оказаться с идейным пороком, и критика скажет: ваша пьеса – не наша пьеса. От такого подхода – спектакль не принесет никакого дохода.

   Автор. Учел критику и перестраиваюсь. Наступаю на горло собственной пьесе и меняю тему. Я изображу гармоничное общество, возглавляемое физиками и лириками.

   Олигарх. Далекое будущее не актуально. Дайте, блин, живую современность!

   Автор. Поскольку вы наш меценат, исправить пьесу буду рад. Чем толочь воду в ступке, пойду на уступки. Напишу как Брехт в интеллектуальной манере. Действие развернется на Марсе и Венере.

   Итак. Народы, населяющие эти спутники Солнца, управляются мудрыми и гуманными правительствами, каждое из которых ненавидит своих коллег с соседних планет. Главная мысль моей пьесы...

   Олигарх. В произведении не должно быть мыслей, иначе оно не отразит точку зрения нашей властной элиты. Наши депутаты не поймут вашу пьесу. Цензуры у нас на планете – нет, но денег на спектакль вы не получите ни от меня, ни от власти. Такие, брат, страсти.

   Автор. Благодарю за ценные, советы. Благодарю и за меценатскую помощь. Вы истинный благотворитель. Вы миллионную часть вашего миллиардного состояния, нажитого тяжким и честным трудом во время приватизации, тратите на поддержку отечественной культуры. И этот подвиг благотворительности зачтется вам на том свете, где вам уготован рай с сохранением нынешнего прижизненного олигархического комфорта. Ваша щедрость зачтется вам и на этом свете в случае оранжевой, голубой или даже красной революции.

   Прошу сочувственным оком окинуть список действующих лиц.

   (Сверху спускается список действующих лиц):

   ЭН (в просторечии Эйнштейн) – типичный представитель Разума, главный физик планеты Марс.

   ЭН II. – зеркальное отражение ЭН (Эйнштейна), главный физик планеты Венера.

   Секретарша – типичная Красота, женщинаприятная вовсех отношениях.

   Гитлер (кибернетический вариант) – типичное Зло.

   Автор – типичное Добро, драматург, временно исполняющей обязанности Шекспира.

   Олигарх (меценат), он же Марс (Бог войны I) и Бог войны II (на Венере).

   Ромео – типичный юноша с планеты Марс.

   Кибер-Ромео идеальный кибернетический юноша с планеты Венера.

   Джульетта – типичная девушка с планеты Венера.

   Кибернетта – идеальная кибернетическая Джульетта, невеста на уровне современной техники*

   НЕЧТО изряда вон выходящее.

   ___________________

   * Роли Джульетты и Кибернетты играет одна актриса, Ромео и кибернетического Ромео - один актер, Олигарха-мецената, Марса (Бога войны I) и Бога войны II так же играет один актер. В спектакле заняты 5 актеров и 3 актрисы.

  

  

   Олигарх. Уточните Нечто и начинайте. Вечно вы, драматурги, запаздываете и отстаете от жизни.

   Автор (зрителям). Итак, действие начинается на Марсе в Институте физики. (За кулисы). Будьте добры, занавес!

  

  

   (Автор уходит со сцены. Занавес поднимается. Кабинет Главного физика на планеты Марс. Письменный стол.Странные книжные шкафы: книги подвешены на невидимых лесках и висят в воздухе на разной высоте. Огромная кибернетическая машина. Телематериализатор - объемный телевизор. Телескоп. Все подсвечено красным светом. Физик ЭН работает. Ромео смотрит в телескоп. Олигарх сидит на авансцене в фундаментальном кресле за письменным столом и внимательно следит за действием, время от времени вставляя замечания и корректируя ход спектакля.

   ЭН. Ромео, ты все любуешься Джульеттой с планеты Венера, а тебе же поручено наблюдение за военными хитростями Венеры!

   Ромео (не отрываясь от телескопа).Женщина – главная хитрость Вселенной.

   ЭН. Ты не физик, а шизик. Она не женщина, а антимужчина из антимира. Она состоит из антивещества. Прикосновение к ней смертельно: произойдет аннигиляция – вспыхнет костер материи.

   Ромео. Это все физика, не имеющая никакого отношения к лирике. Я люблю Джульетту, и это метафизично. Посмотрите, какие у нее красивые веснушки на носу.

   Ромео включает огромный телевизор, и на экране появляется во весь рост Джульетта. Слышна музыка Прокофьева к балету "Ромео и Джульетта".

   Джульетта (с экрана). Я воплощенье ненавистном силы. Некстати по незнанью полюбила! Что могут обещан, мне времена, когда врагом я так увлечена? О мой Ромео! (Джульетта с экрана тянет руки к Ромео. Ромео открывает объятия).

   Олигарх (подходит к телевизору и выключает его). Космическую энергию нужно, блин, расходовать на общественные, а не на личные цели.

   Звонок. Олигарх снимает трубку, встает и почтительно слушает.
Ромео устремляется к телескопу и смотрит в него. Положив телефонную трубку, Олигарх выходит из-за стола.

   Олигарх (торжественно). Уважаемый Главный физик Марса! От имени и по поручению Конгресса, Сената, Думы, Палаты лордов и правительства Марса, от имени Автора и от себя лично приветствую и поздравляю вас с ответственным заданием. Вам поручено по ходу спектакля смоделировать на кибернетической машине величайшего полководца всех времен и народов. Запрограммируйте в него всемирный военный опыт от Македонского до Наполеона, от Чингисхана до Мальбрука. Марс, наконец, разбомбит Венеру.

   (Олигарх садится на свое место).

   Ромео. Как можно бомбить Венеру, там же моя Джульетта!

   Олигарх. При чем здесь Джульетта? Подсчеты показывают, что космический конфликт взаимовыгоден.

   ЭН (про себя). Что же делать? Все секретно. Не с кем посоветоваться. Ромео не в счет. Он, кроме Джульетты, ничего не видит. Придется звать Автора пьесы. (Хлопает в ладоши). Помогайте! (ЭН, Ромео и Олигарх усиленно хлопают в ладоши.)

   Олигарх. Уважаемые зрители, вы слышали правительственную ксиву. Похлопайте, пожалуйста, поддержите инициативу. Автор, конечно, не совсем Шекспир, но он хорошо знает современный мир. Кончайте шебаршение, у правительства верное решение. Каждый наш министр – светило! Дорогу молодым, а стариков – на мыло! Тогда монетизацию льгот поймет и идиот. Критиканы будут немы –нет пенсионеров и нет проблемы! Это будет лучшая пенсионная реформа в мире и все вспомнят об Авторе как о новом Шекспире. Он нужен на сцене. Не так ли? Ничего нельзя делать без Автора в спектакле.

   ЭН, Ромео, Олигарх хлопают. Входит Автор.

   Автор (Про себя). У Олигарха мания. (Кланяясь публике. Вслух.) Благодарю за внимание. (Про себя.) Олигарх в реформах не понимает ни бельмеса. (Кланяясь публике. Вслух.)Ваши аплодисменты – свидетельствуют, что вам нравится моя пьеса.

   Всей моей дальнейшей работой я постараюсь оправдать высокое доверие всех аплодирующих лиц.

   ЭН (прерывая поклоны Автора и оттаскивая его от рампы). Господин Не Совсем Шекспир! Имею ли я моральное право изготовить оружие, способное уничтожить мир?!

   Автор. Мир хижинам! Да здравствуют избы, юрты и сакли. Но я не участвую в этом спектакле.

   Моя задача – создать вас и поставить перед вами мировые проблемы, а решения ищите сами.

   ЭН. Но нельзя же в самом начале пьесы ставить жизнь мира в зависимость от моего единоличного решения. Я должен с кем-нибудь посоветоваться. Иначе я быстро создам сверхполководца, он взорвет мир, и наш спектакль окончится, еще не начавшись.

   Автор. Советуйтесь сами с собой. Вот вам зеркало.

   (Автор вносит зеркало и уходит. ЭН подходит к зеркалу).

   Э Н. Ну, что ты можешь посоветовать? Ведь ты – это я.

   ЭН II (из зеркала). Я – не ты. Я твой двойник.

   (ЭН II-й выходит из зеркала. Он абсолютно похож на ЭН. Оба подходят к столу; садятся в удобные кресла. Минутная неловкость, ЭН и ЭНII разглядывают друг друга и трогают друг друга за нос, за усы; У ЭН II усы отклеиваются, и парик съезжает с головы. Он поправляет парик и водворяет усы на место.)

   ЭН. Обстановку ты знаешь. Как поступить?

   ЭН II. У нас мало данных для решения этой проблемы.

   Олигарх. Как мало данных?! Вы что газеты не читаете и телевизор не смотрите? Вы что не в курсе?! Разведка Венеры сообщила их руководству, что у нас на Марсе есть оружие массового уничтожения и поэтому – нас следует уничтожить. А мы считаем, что они террористы, сепаратисты, нигилисты. И мы справедливо считаем, что уничтожить надо Венеру. У них не тот порядок, который нам нужен. С этим безобразием нужно кончать, а заодно и с планетой Венера.

   ЭН. Но там же целая цивилизация!

   Олигарх. Эта цивилизация не сообразующаяся с правами человека и с принципами демократии. По нашим сведениям, на Венере накопили оружие массового уничтожения, поэтому мы должны провести их массовое захоронение. И вообще, они виртуально граничат с нами в космосе, и их границы слишком близко подходят к нашим границам. Отсюда безграничная опасность пограничных конфликтов. У нас есть все основания опасаться, что, боясь нас, они уничтожат не только нас, но и нашу безопасность. Поэтому совершенно логична наша решимость уничтожить их, чтобы они раз и навсегда перестали нас бояться. Лучше, чтобы некоторые спокойно жили после катастрофы, чем все в страхе – перед. Хотя космическое пространство бесконечно его на всех не хватит. Гибель мира откроет широчайшие перспективы его реформирования и совершенствования. На вас возложена почетная миссия: совершение Добра.

   ЭН. Но можно ли творить добро с помощью зла?!

   Олигарх. Именно этим человечество постоянно занимается.

   ЭН II. Действительно, история всегда разрешала свои трудности с помощью оружия.

   ЭН. Но это же насилие и вмешательство в чужие дела!

   Олигарх. Таким вмешательством, для нашей братии можно добиться доходов и демократии. Насилие над насильниками во ими насилуемых – дело рук самих насилуемых. Мы действуем верно, потому что мы действуем правильно, и поэтому любые наше действие исторически оправданы. Агрессия, совершенная вовремя носит оборонительный характер. Такая агрессия отвечает интересам и нападающей, и нападаемой стороны.

   Ромео. Вы заботитесь о благе человечества. А я – человек – несчастлив!

   Автор. В спектакле все действия направлены на достижение общемирового счастья.

   Олигарх. Действовать надо умеючи, не размениваясь на мелочи.

   Ромео. Я не мелочь! Я целая вселенная! Начните все­общее процветание с меня. Пусть в мире появится хотя бы один счастливый человек.

   Олигарх. Это порочная теория малых дел. (К ЭН.) Вы, как ученый дайте отпор этой антинаучной теории. (К ЭН II). А вы поддержите гражданскую позицию коллеги.

   ЭН II (Ромео). Видишь, мы не можем стать на путь отдельных неорганизованных добрых дел.

   Ромео. Но в мире идет цепная реакция зла. Прервите ее. Начните с меня. Одно бескорыстное доброе дело перевернет мироздание. Дайте мне Джульетту.

   ЭН. Но я же тебе популярно объяснил. Джульетта состоит из антивещества.

   ЭН II. Да. При прикосновении – аннигиляция. И вы сгорите.

   Ромео. Еще Шекспир считал:

   Нет участи прекраснее на свете,

   Чем от любви сгореть к Джульетте,

   ЭН II. Все влюбленные – безумцы. (Тихо к ЭН, показывая на Ромео).Он прекрасный экземпляр для социального эксперимента: сделаем для него кибернетический вариант Джульетты. Мы осчастливим человечество, если заменим жен программируемыми машинами.

   Олигарх. Это общественная постановка вопроса. Продолжайте в том же духе.

   ЭН. Решено! (к Ромео.) Мы сделаем тебе Джульетту еще лучше настоящей.

   Ромео. Лучше мне не надо, мне нужна она.

   ЭН II. Хорошо, не лучше – не хуже. Дай нам ее описание и основные биографические данные.

   Олигарх. Чтобы создать Джульетту, надо, блин, заполни анкету: пол, возраст, социальное происхождение, состояла – не состояла, была– не была, подвергалась – не подвергалась, трахалась - не трахалась...

   (ЭН нажимает кнопку магнитофона, и слова Ромео записываются на пленку).
  Ромео. Она затмила факелов лучи! Сияет красота ее в ночи, Как в ухе мавра жемчуг несравненный, Редчайший дар, для мира слишком ценный! Как белый голубь в стае воронья – среди подруг красавица моя... И я любил! Нет, отрекайся, взор: я красоты не видел до сих пор!

   ЭН. Туманный портрет.

   Ромео. На вас не угодишь. Этот портрет написан самим Шекспиром.

   Олигарх. Наш Автор – Шекспир современности, и только он создает художественные ценности.

   Автор. Одобряю портрет, созданный Шекспиром, он писал не хуже меня.

   ЭН. Ладно, сотворим Джульетту по этому портрету.

   (ЭН и ЭН II включают магнитофон и вставляют его в кибернетическую машину. Кибернетическая машина начинает светиться красным светом, мигают лампочки. Изнутри слышен записанный на магнитофон голос Ромео).

   Ее сиянье факелы затмило,

   Она, подобно яркому бериллу

   В ушах арапки, чересчур светла

   Для мира безобразия и зла.

   Как голубя среди вороньей стаи,

   Ее в толпе я сразу отличаю,

   Я к ней пробьюсь и посмотрю в упор,

   Любил ли я хоть раз до этих пор?

   О нет, то были ложные богини.

   Я истинной красы не знал доныне.

   (Ромео, ЭН, ЭНII напряженно ожидают результатов эксперимента. Слышна тихая таинственно-лирическая музыка, ко­торая вдруг сменяется громкой арией "Без женщин жить нельзя на свете - Нет!.." И торжественным маршем, подтанцовывая из кибернетической машины выходит девушка, очень похожая на Джульетту и отличающаяся от нее только еле уловимой механической жесткостью движений и интонаций. (Кибернетта держит в руках томик Шекспира.)

   Кибернетта. Разрешите представиться. Я – Кибернетта – усовершенствованная Джульетта, самообучающаяся любви и нежности машина, то есть девушка.

   (ЭН и ЭНIIначинают какой-то спор между собой. Ромео стоит в оцепенении, потом бросается к Кибернетте и со священным трепетом дотрагивается рукой до ее руки).

   Ромео. Я ваших рук рукой коснулся грубой, чтоб смыть кощунство, я даю обет: к угоднице спаломничают губы и зацелуют святотатства след.

   Кибернетта (произносит, как выученный урок. Иногда она открывает томик Шекспира и подсматривает в текст.) Мой пилигрим, пожатье рук законно. Пожатье рук – естественный привет. Паломники святыням бьют поклоны. Прикладываться надобности нет.

   Ромео. Однако губы нам даны на что-то? И я уверен: им нужна работа. (Целует ее.) Вот с губ моих весь грех теперь и снят. Нас кущи райские манят.

   Кибернетта (снова заглядывает в томик Шекспира). Зато мои впервые им покрылись.

   (ЭН подходит к Кибернетте, отнимает у нее томик Шекспира и закладывает его в Кибернетту).

   Ромео. Тогда отдайте мне его назад.

   Кибернетта. Мой друг, где целоваться вы учились?

   Ромео. Я самоучка.

   Олигарх. (Ромео). Стоп! Здесь вы, юноша, должны объяснить своей невесте, что для познания законов секса на нашей планете Марс открыт Университет культуры. Там обучают шарму, кокетству и прочей художественной самодеятельности, а также эротике и интиму. У нас расцветают все цветы и даже цветет ветка персика. Культура секса у нас на Марсе выше чем на Венере, хотя Венера самонадеянно считает себя родиной любви.

   Кибернетта. Хочу обучаться сексу. А что спрашивают на вступительных экзаменах?

   Олигарх. Разницу между мужчиной и женщиной.

   Кибернетта. О! Это проще простого: мужчины носят брюки, женщины – юбки.

   Ромео. Какая прелестная наивность.

   Олигарх. Ужас, какое невежество!

   ЭН (снимает трубку и звонит по телефону). Алло! Ректор Университета? Говорит Главный физик. (Олигарх снимает трубку параллельного телефона.) Прошу зачислить мою родственницу. Фамилия? Кибернетта Капулетти. Что? (В растерянности.) Общий порядок?

   Олигарх (в трубку). Главный физик Марса по должности, согласно инструкции для служебного пользования, имеет право на внеконкурсное прохождение его родственницы по списку N 1.

   Ромео (вырвав трубку из рук ЭН). Алло, кто ведет практические занятия по сексу? Дон Жуан и Казанова?! Прошу освободить Кибернетту от производственной практики.

   Кибернетта (огорченно). А я уж самонастроилась на Дон Жуана.

   ЭН Ну, дети мои, поздравляю вас. Кибернетта принята в Университет культуры. Она пройдет ускоренные курсы повышения квалификации, ликвидации сексуальной безграмотности и наивности. Ей ликвидируют невинность и девственность. И вы сможете оформить свой брак по законам Марса. Учись, дочь моя, ученье сокращает нам опыты быстротекущей жизни.

   Ромео и Кибернетта, взявшись за руки, уходят.

   ЭН II (радостно потирая руки). Так, один уже счастлив!

   ЭН. Теперь позаботимся об остальных людях, населяющих мироздание.

   ЭН II. К сожалению, мы еще экономически не подготовлены наладить массовое производство Кибернетт.

   Олигарх. Тогда ищите всеобщее счастья в другом направлении. Вспомните об ответственном задании. Экономические трудности всегда заставляют искать выход в войнах. А общемировая война – лучший путь к общемировому счастью.

   ЭН. Не уверен.

   ЭН II. Это нужно проверить.

   Олигарх. Проверить трудно. Референты мне доложили: в Библии и в Евангелии нет никаких цитат на эту тему.

   ЭН. Эврика! Нашел! Сверим наши идеи с историей Земли. Надо перенять их передовой опыт.

   ЭН II. А вдруг мы неверно истолкуем их опыт?

   ЭН. Пусть они сами себя толкуют. Автор предоставил нам свободу действий. Давайте пригласим на сцен типичных представителей человечества из разных эпох.

   ЭН II. Но пока они прибудут наш спектакль окончится. Кроме того, многие деятели истории давно не существуют.

   ЭН. Мы их сотворим. Референты подготовят нам объективки, данные мы заложим в кибернетическую машину и...

   Олигарх. Правильно, в наш век создать исторического деятеля – раз плюнуть! Достаточно каждый день его показывать по телевидению.

   ЭН II. Создадим типичных исторических деятелей, а потом каждый из них выскажется "за" или "против" уничтожения Венеры.

   ЭН нажимает кнопку звонка. Входит Секретарша.

   Секретарша. Чао!

   ЭН и ЭН II (вместе). Что-что?

   Секретарша. Приветик, говорю. Чао! – это здрасьте то ли по-индокитайски, то ли по-индобразильски.

   Олигарх. Какой полнокровный образ! Молодая женщина впервые выходит на сцену и уже знает два иностранных языка. Смелее выдвигайте нашу молодежь! Кухарок – в министры! Студенток – в академики! Дорогу молодежи! А пожилых – на пенсию. А выгоднее поручить их заботам нашего министра здравозахоронения, поскольку есть человек – есть проблемы, нет человека – нет проблем.

   ЭН и ЭН II (учтиво поднимаясь с кресел. Секретарше). Здравствуйте!

   Олигарх. Вы оформлены на должность Секретарши в нашем спектакле и можете включиться в действие.

   Сверху спускается компьютер. Секретарша садится за стол и приступает к работе: она с огромной скоростью стучит по клавиатуре, строит глазки и посылает воздушные поцелуи.

   ЭН II. Кого же создавать?

   ЭН. Во-первых, типичное Зло.

   ЭН II. Значит Гитлера!

   Олигарх. Вполне подходящая кандидатура на роль типичного Зла. К тому же это понравится нашим скинхедам.

   ЭН (Секретарше). Запишите, пожалуйста, Гитлера. Во-вторых, необходимо типичное Добро.

   ЭН II. Предлагаю Шекспира.

   Олигарх. Годится. Нам нужны свои Мольеры и Шекспиры. (Секретарше.) Зачислите. Большую роль в нашем спектакле может сыграть и Разум. Предлагаю кандидатуру Эйнштейна.

   Секретарша. Стоп! Автор нашей пьесы в одну интимную минуту признался мне, что Главного физика Венеры он задумал именно как Эйнштейна. Автор
назвал вас ЭН, только учитывая особую секретность вашей работы.

   ЭН и ЭН II (вместе). Так кто же из нас Эйнштейн?

   Секретарша. Вы оба.

   Олигарх. На наш спектакль хватит и одного Эйнштейна! Нечего раздувать штаты. (ЭН II.) Зачем нам такая большая Академия, в которой целых два Эйнштейна и ни одного Лысенко! Ее КПД – 0,18 %. У нас рыночная экономика, и мы не можем разбазаривать деньги на какую-то фундаментальную науку, от которой прок будет только когда я уже выйду на пенсию! К тому же вам больше 65 лет. Покиньте сцену!

   ЭН II (Олигарху). Я – Эйнштейн – Моцарт физики, а вы – жалкий Сальери атомного века. Сразу видно, что вы не гений, ведь гений и злодейство – две вещи несовместные!

   Олигарх. Олигарху вредно быть гением. Он – разорится.

   Секретарша. Клево: две тещи несовместные. Я против совместительства. Автор обещал мне, что я стану любовницей Эйнштейна. Если Эйнштейнов будет двое, это может подорвать мое здоровье и я уже не смогу вдохновлять Автора нашей пьесы.

   ЭН II. Вы еще пожалеете! Я эмигрирую на Венеру. Там я разыграю спектакль не хуже вашего.

   ЭНII входит в зеркало и исчезает.

   ЭН. Эйнштейн на Венере! Теперь там создадут свое оружие массового поражения! Что вы натворили! У них теперь поставят тот же спектакль, что и у нас?!

   Секретарша. А нам до фени!

   ЭН. Не понимаю.

   Секретарша. До лампочки! Ну, по фигу.

   ЭН. На каком языке вы говорите? Я ничего не понимаю.

   Секретарша. Ну по барабану! Какие эти эйнштейны тупые! Человеческого языка не понимают.

   Олигарх. Господин физик! Какая вам разница: по фигу или до фени?! не вникайте в смысл слов. Ваше дело – играть свою роль и доверяя общее руководство действием мне и другим представителям властной элиты.

   ЭН. Но я не знаю кого еще нужно, создать в кибернетической машине. У меня теперь нет советчика. Мы же уволили по сокращению штатов, второго Эйнштейна.

   Олигарх. Незаменимых Эйнштейнов нет. Сокращение средств – средство экономии средств. Меньше академиков, больше чиновников – в этом суть наших рыночных реформ в области культуры. Помните: мы вступили в рынок и нас демократия. Повторяйте это к месту и не к месту, пока люди не поймут – так есть, так будет и другого не дано.

   А что касается создания новых персонажей для нашего спектакля, то возьмете у билетерши программку, посмотрите состав действующих лиц и вы узнаете, кого еще нужно вызвать на сцену. Все должно идти согласно штатному расписанию, в соответствии с решениями Конгресса, Сената, нашей Думы и президентского совета.

   Секретарша наклоняется в зал и берет у билетерши программку.

   Секретарша (читает). Зло. Зло есть. Гитлер уже запрограммирован. Добро. Шекспир запланирован. Ум есть (показывает на ЭН). Осталась Красота! Ну, это проще всего.

   ЭН. Красота? У нас уже есть прообраз Джульетты.

   Ромео (высовываясь из-за кулис). Делайте опыты на собаках. Джульетту я не дам.

   Олигарх. У тебя фундаменталистско-вахабистское отношение к женщине. Ты уводишь Джульетту в узкий мирок личной жизни.

   Ромео (высовываясь из-за кулис). Человек, лишенный личной жизни, живет не в обществе, а в стаде.

   Олигарх (Секретарше).Поручаю вам шире развернуть критику и самокритику Ромео.

   Секретарша. Ромео – анархист, индивидуалист, нигилист, эгоист. Э... э... э... (К ЭН.) Не хватает эрудиции для развернутой критики этого безобразного...

   ЭН. Тогда вернемся к прекрасному. Вот его номенклатура (задумчиво перечисляет): Елена, Клеопатра...Беатриче, Лаура...

   Секретарша. Как говорит уважаемый Олигарх: у вас пошлое стремление в прошлое. Не забывайте его указание: "Ближе к современности".

   ЭН. Но красота вечна и потому всегда современна. Красота не стареет.

   Секретарша. Я еще не в том возрасте, когда нуждаются в таких комплиментах.

   ЭН (продолжает напряженно думать). Ближе к современности... Так... Любовь Орлова... Мерилин Монро... Клаудио Кардинале...

   Секретарша. Еще ближе!

   ЭН (радостно). Нашел! Бриджитт Бордо или Алла Пугачева!

   Секретарша (захлебнулась от возмущения). Это же сексбомбы устаревшего образца! Они давно сняты с вооружения (На одном дыхании, не останавливаясь), Да я взорву ваш спектакль! Я попрошу Автора,– и учтите, попрошу его в такую минуту, когда он не посмеет мне отказать! – чтобы он выбросил всех вас из этой пьесы!..

   Олигарх. Успокойтесь! Я не допущу никакого конформизма, терроризма и кретинизма.

   Секретарша. Вы сделаете какую-то Бриджитт Бордо мисс Венерой. И я, лучшая женщина Земли, Марса и Венеры, должна успокоиться?!

   Олигарх. Правильно! Где же забота о выдвижении молодых кадров?!

   ЭН. Конечно-конечно! Я согласен выдвинуть...

   Секретарша. Отлично. Тогда с этой минуты я, во-первых, мисс Венера, во-вторых, типичная Красота и, в-третьих, ваша официальная любовница.

   Олигарх. (хихикая). Любовница? Прямо из постели на сцену? Не слишком ли фривольно? (Строго.) Этот вопрос нужно согласовать в Думе... (Показывает на потолок.)

   Секретарша. Я точно знаю, что в думе некоторые депутаты имеют любовниц, а особо заслуженные депутаты даже не одну. Дума (показывает на потолок) готовит закон против ханжества.

   Олигарх. Давно пора покончить с ханжеством – этим позорным пережитком наших недостатков. Догоним и перегоним Америку по свободе секса! Долой ханжество! Да здравствует аморалка! Господин физик, занимайтесь не только физикой, но и шашнями с Секретаршей!

   (ЭН покорно подходит и целует руку Секретарши. Она расстегивает кофточку и раздевается.)

   ЭН. Нет! Нет! Остальное потом. Не забывайте: мы на сцене и идет спектакль.

   Секретарша. У меня нет секретов от зрителей и от мировой общественности. (Продолжает раздеваться.) Если Бриджитт Бордо позволяет себе стриптиз на экране, то при моих данных я могу себе позволить и нечто большее. Секс-акт может понравиться зрителям больше, чем уже устаревший стриптиз.

   ЭН. Умоляю, дальше не надо! Вы сорвете спектакль. Я уверен: наш Олигарх-меценат этого не допустит!

   Секретарша. Только из зависти.

   Олигарх (в растерянности). Давайте бороться с ханжеством, не нарушая решительного осуждения абстрактной сексуальности и конкретной проституции.

   Секретарша (оставаясь почти обнаженной). Хорошо. я дальше не раздеваюсь, но при одном условии: в нашем спектакле у меня не должно быть никаких наперсниц, напарниц и соперниц. И вообще! Кроме меня, всех женщин моложе шестидесяти лет долой со сцены!

   ЭН. С этим я уже смирился. Теперь оденьтесь и принесите мне досье на Гитлера. Начнем программировать фюрера.

  Секретарша послушно одевается, уходит за кулисы и возвращается с кипой газет и книгами "Майн Кампф" и "Нюрнбергский процесс".

   ЭН. Сканируйте, пожалуйста, все это в кибернетическую машину.

   Секретарша вкладывает книги и газеты в аппарат. В аппарате начинают мигать лампы, и раздается немецкий марш.

   Олигарх. Пока Гитлер самообучается, рекомендую заняться созданием и художественным воспитанием Шекспира.

   ЭН (секретарше). Принесите, пожалуйста, материалы.

   Секретарша. Что именно?

   ЭН. Полное собрание сочинений Шекспира.

  Секретарша уходит и возвращается со связками книг - это полное собрание сочинений Шекспира. В это время свечение ламп и маршевая музыка в машине достигают высшего предела, и из машины выходит Гитлер. Он делает традиционное приветствие).

   Гитлер. Хайль Гитлер! (Брезгливо обнюхивает ЭН). Национальность?

   Секретарша. Не беспокойтесь, господин Гитлер, у нас на Марсе даже Эйнштейн не еврей.

   Гитлер успокаивается и садится.

   ЭН (Гитлеру). Нам важно знать ваши соображения по поводу наших соображений. Сейчас прибудет еще один важныйучастник совещания. (Секретарше.) Программируйте Шекспира.

   Секретарша закладывает сочинения Шекспира в машину. Аппарат вновь мигает огоньками. Слышна староанглийская музыка. Потом раздается взрыв, и из машины бесконечно сыплются книги. Гора книг, а они все продолжают выскакивать из машины.

   Секретарша (удивленно рассматривая книги). Книги, статьи, диссертации шекспироведов. Аникст, Самарин. Какой-то Гелилов (читает). Шекспиром был не Шекспир... И вообще, никакого Шекспира не было... (К ЭН.) Разве все это может заменить самого Шекспира?! Это же несценично.

   Гитлер. Книги – источник невежества! Книги – враги человечества! Книги пишут евреи. Чтоб зло пресечь, собрать все книги да и сжечь!

Гитлер подходит к книгам и зажигает их. На сцене загорается костер. Гитлер ходит по сцене, собирает книги и подбрасывает их в огонь. За окном факельное шествие. Слышны дробь барабанов и чеканный шаг штурмовиков, а затем шум фашистского митинга с криками "хайль, зиг хайль".

   Секретарша. Только появился и уже устроил несанкционированное сборище. Он, наверное, лицо кавказской национальности и фундаменталист. Я попрошу Автора посадить Гитлера на 15 суток или даже пожизненно.

   ЭН. Во имя точности научно-исторического эксперимента нам придется терпеть даже фашиста.

   Гитлер ходит по сцене и, выпятив указательный палец, делает "пуф", изображая стрельбу.

   Секретарша. А как же быть с Шекспиром? Нам же нужен представитель Добра.

   ЭН. Минуточку! Я уточню расчеты. (Лихорадочно пишет мелом на доске и пришептывает.) Бесконечность умножаем на конечность. Производим сюрреалистический психоанализ. Ноль делим на табуретку. Извлекаем корень зла из минус единицы. Абсурд вводим в степень безумия. Тангенс – котангенс, синус – косинус, сикось – накось. Получаем кошмар! Рушится моя теория относительности! Оказывается: Шекспир абсолютен. Кибернетическая машина может клонировать сколько угодно гитлеров, но никогда не создаст Шекспира. Это принципиально невозможно.

   Олигарх. Ради нашего спектакля можно и поступиться принципами. Вы торпедируете совещание на высшем уровне.

   Секретарша. Именно. Какое может быть совещание, если есть Зло (указывает на Гитлера), Ум (указывает на ЭН), Красота (указывает на себя) и нет Добра? (указывает на пустое кресло).

   ЭН. Я не знал, что Добро так дефицитно. А раз у нас нет Добра, то зачем нам Зло? Гитлер оказался совершенно не нужным для нашего спектакля.

   Гитлер. Гитлеры приходят, но не уходят. (Пытается обнять Секретаршу).

   Секретарша. Гражданин фюрер, пройдите! Нечего клеиться ко мне. Я вам не какая-нибудь Ева Браун. Я пользуюсь расположением самого Автора. (Обращаясь к ЭН с кокетливой гордостью.) Кстати, чтобы не срывать совещание, я могла бы пригласить нашею Автора. Он еще не совсем Шекспир, но, уверяю вас я его сумею раскрутить через телевидение. Пара скандалов и Шекспир – готов! Если через телескандал из Сорокина сделали писателя, то уж из Автора и подавно телевидение может сделать почти Шекспира.

   ЭН. Да, но последняя пьеса вашего "почти Шекспира" была ужасна.

   Олигарх. Главное – найти банк, готовый инвестировать деньги в раскрутку нашего Автора, и тогда он запросто сойдет за Шекспира.

   ЭН. Делать нечего. Давайте вашего почти Шекспира.

   Секретарша убегает за кулисы и выводит за рукав сопро­тивляющегося Автора.

   Секретарша (тащит Автора, приговаривая). Во имя нашего прошлого! Во имя моего будущего! Во имя твоего настоящего!

   Автор. Я никогда не вмешиваюсь в действие в моих спектаклях. Вы все время втягиваете меня в какие-то действия! Это нарушение законов драматургии. А на нашей планете главное – диктатура закона. По моему замыслу, спектаклю необходим именно Шекспир. (К ЭН.) Потрудитесь его создать!

   ЭН. Шекспиры уходят, но не приходят.

   Олигарх. (Автору, показывая на ЭН). Прислушайтесь к голосу Разума и срочно заполните вакантное место Добра, а с Шекспиром пусть разбирается шекспировед Гелилов.

   Автор. Но на сцене должны быть только действующие лица, а я – Автор – лицо бездействующее. Что скажет критика?

   Секретарша (Автору). Критику я беру на себя! (В телефон.) Алло! Это ты, мой дорогой? Прошу тебя написать статью для "Литературного Марса". Кстати, в субботу вечером я свободна. Основную идею статьи вынеси в заголовок: "Наш Автор – Шекспир современности". Я даже согласна на встречу и в субботу, и в воскресенье. (Вешает трубку).

   Олигарх. В наш век массовых коммуникаций создать Шекспира – раз плюнуть. (Секретарше.) Оформите, пожалуйста, Автора в наш спектакль на должность Добра с персональным окладом.

   ЭН. Не будем терять времени. Я ставлю перед зрителями и персонажами спектакля вопросы, от которых зависит судьба Вселенной. Можно ли во имя упрочения мира уничтожить мир? Имею ли я право создавать сверхполководца? Каковы наши моральные принципы?

   Гитлер. Война есть лучший способ урегулирования межпланетных отношений. Допустимо и совершать зло во имя добра и творить добро во имя зла. Высший принцип – это никаких Принципов. Я освобождаю вас от совести.

   Олигарх. (про себя, ворчливо). Лишь бы не от доходов.

   ЭН. Я так и предполагал. Зло голосует за зло. От имени Добра выступит Автор.

   Автор. Я давно дал слово не брать слова.

   Олигарх. Я разъясню мысль Автора. Он хочет сказать, что зло бывает нашим, гуманным, справедливым, и не нашим, несправедливым. (К Автору.) Правильно?

   Автор. Я же заявил, что не вмешиваюсь в ход спектакля.

   ЭН. Добро, как всегда, бездействует и высказывается не определенно. Слово имеет Красота. Как вы относитесь к войне?

   Секретарша. Как порядочная женщина, я люблю, военных и ненавижу войну.

   ЭН. Итак, голоса разделились. (Указывает на Гитлера.) Зло – за войну. (Указывает на Секретаршу.) Красота – против. (Указывает на Автора.) Добро – воздерживается. Как всегда, последнее слово за Разумом, то есть за мной. Надо думать. Надо подумать.

   Зажигается свет в кибернетической машине.Секретарша подбегает, вытаскивает из принтера отпечатанное сообщение.

   Секретарша (обращаясь к ЭН). На ваше имя. Правительственная. Секретная.

   ЭН. Читайте. Все действующие лица – заинтересованные лица и могут слушать, а от зрителей в театре тем более не существует секретов.

   Секретарша (читает): "Почему простаивает центральная кибернетическая машина? Планы создания сверхполководца срываются, сроки затягиваются. Примите меры ликвидации прорыва. Исполнение телеграфируйте. Физики и лирики.

   ЭН. У меня даже не остается времени на размышления и вычисления.

   Гитлер. Доложите правительству, что у вас один сверхполководец уже готов. (Указывая на себя.)

   ЭН. Не толкайте меня на очковтирательство. Товарищ Жуков показал, какой вы полководец.

   Олигарх. (Автору). Срочно примите меры! И в конце концов, сведите в вашем спектакле концы с концами.

   Автор. Хорошо. (К ЭН.) Я выкрою полчаса для ваших размышлений, но сделайте хотя бы вид, что сверхполководец программируется. Надо же чем-нибудь занять кибернетическую машину.

   ЭН. Чем ее занять; и кто будет ею заниматься? Я должен думать, а вы все мне каждую минуту можете понадобится.

   Автор. Но Олигарх не участвует в вашем совещании! Он мог бы занять кибернетическую машину.

   ЭН. Нет, нет. Идиотов можно в крайнем случае подпускать к литературе, но к физике и к кибернетике – ни в коем случае!

   Олигарх. Это, блин, клевета на марсианскую действительность и недооценка роли рыночного бизнеса и его капитанов.

   Автор. Я не могу допустить, чтобы в моей пьесе наша литература подвергалась смертельной опасности. Пусть Олигарх занимается физикой, кибернетикой, чем угодно, лишь бы не литературой.

   ЭН (разводя руками). Ну что же, если Автор считает возможным... (Олигарху.) Это будет оригинальный эксперимент... (Секретарше.) Займитесь, пожалуйста...

   Секретарша берет Олигарха за руку, с трудом вытаскивает его из кресла и подводит к Автору.

   Автор (Олигарху). Поработайте на кибернетической машине, пока Эйнштейн будет думать. Этого требуют интересы спектакля. (К ЭН.) Объясните Олигарху, что ему делать.

   Олигарх. Главное – знать, на какие кнопки нажимать. В остальном я разберусь сам.

   ЭН. Я дам вам простейшее задание. Смоделируйте самого себя. Вот вам инструкция, написанная нашим Автором. Все очень просто: вы входите в кибернетическую машину, там из вас делают развертку, потом вас сворачивают, и вы выходите из машины, но вас уже двое.

   Олигарх. Я всегда любил удвоения. Наш президент за удвоение ВВП, а я за удвоение дохода.

   Олигарх изучает инструкцию.

   Олигарх. Да, но простите, в инструкции сказано, что из машины должен выйти человек, обогащенный военными знаниями.

   Автор. Это устаревшая инструкция; Она была написана мною для сверхполководца; а не для вас. Теперь план спектакля изменился... Короче говоря, вы можете не придерживаться всех пунктов этого наставления. Вы просто должны заполнить паузу. Нам нужно выиграть время.
  Олигарх. Я не люблю нарушать инструкции, даже если они устарели, иначе может возникнуть дело ЮКОСА. Дайте мне военные книги.

   Автор (Секретарше). В конце концов, дайте ему эти книги. Вы же видите, какой он буквоед.

   Секретарша уходит. ЭН шагает из угла в угол и думает Гитлер дремлет. Автор спокойно следит за происходящим. Потом Автор подходит к раздумывающему физику ЭН останавливает его в позе мыслителя и опять спокойно садится и кресло.

   Возвращается Секретарша с кипой книг. Она отдает книги Олигарху, и тот вместе с книгами, следуя указаниям Секретарши, входит в машину. Машина начинает работать, слышится музыка, мигают лампочки.

 

 

Картина вторая

   Кабинет Главного физика. Те же декорации. ЭН все еще к стоит в позе мыслителя. Гитлер дремлет. Автор спокойно сидит в кресле. Кибернетическая машина продолжает работать играет музыка. Секретарша подходит к физику ЭН и хочет пригласить его на танец. Но Автор останавливает ее жестом, показывает, что ЭН сейчас нельзя отвлекать – он думает. Каскад пантомимических сцен на тему: Секретарша хочет танцевать, проснувшийся Гитлер хочет воевать, Эйнштейн хочет думать и требует, чтобы ему не мешали.

   Наконец Автору надоедает вся эта суматоха, он подходит, к кибернетической машине, нажимает кнопки и убыстряет ее работу.

   Кибернетическая машина ярко светиться, и с грохотом из нее вылетает человек, абсолютно похожий на Олигарха, он в трусах, а в руках какая-то одежда. Секретарша подбегает к нему.

   Секретарша. Как хорошо, что вы, уважаемый Олигарх-меценат., вернулись, без вас здесь можно было умереть со скуки Они все чем-то заняты, а я обожаю бездельников и люблю танцевать. Потанцуем?

   Олигарх (в военном мундире). Охотно. (Танцуют) Я всегда любил женщин и танцы.

   Секретарша. Браво, Олигарх! Вы далеко пойдете!

   Олигарх. Дальше мне идти некуда, я и так уже бог.

   Все (хором). Вы – бог?!

   Олигарх (прекращая танцевать, надевает на себя одежду - это оказывается военный мундир. Четким военным шагом подходит, щелкает каблуками, отдает честь). Разрешите представиться. Бог войны.

   ЭН. Вы – Марс?

   Бог войны. Да, я – Марс. Я – бог будущей войны. Я – сверхполководец.

   ЭН. А куда же вы дели нашего Олигарха? Он же был нашим меценатом. Как мы теперь будем жить и творить в рыночных условиях

   Бог войны. Узнав, что я собираюсь начать войну, он решил запретить этот спектакль. Тогда я запретил Олигарха. Но он перевел все свои капиталы в офшорную зону нейтральной планеты Нептун и решил сбежать туда. Я отпустил его под подписку о невыезде с Нептуна и обязательство срочно писать мемуары о предстоящей войне.

   Где у вас здесь радио, компьютер, телефон? На войне самое главное – это связь.

   Секретарша. Как жаль, я уже связана. Я связала себя с Эйнштейном. (Глубокий вздох.)

   Бог войны. Пустяки, я вас и развяжу, и свяжу. Но для начала войны мне нужна электронная связь. (Садится за компьютер, что-то набирает на клавиатуре, монитор светиться. Одновременно кричит в телефон.) Я принял решение и шлю двести сорок восьмое серьезное предупреждение.

   ЭН. Господи! Вместо идиота, который хотел прекратить спектакль, пришел идиот, готовый прекратить существование мира.

   Автор. Этот бог войны, слава богу, настолько глуп, что емуне справиться с целым миром.

   ЭН. Вы ошибаетесь. Как физик я ответственно заявляю: при современной технике для войны ум не нужен. В нашу эпоху только идиот и может начать войну и взорвать мир.

   Бог войны (в телефон). Япринял решение и шлю двести сорок девятое серьезное предупреждение. (Продолжает работать на компьютере и одновременно нажимать кнопки телефона).

   Выходит Ромео. За ним покорно следует Кибернетта.

   Ромео. Вначале я был ослеплен моей любовью, но теперь я вижу, это не Джульетта. Она даже "О мой Ромео!" произносит с металлическим акцентом.

   ЭН. Не беспокойся. Кибернетту можно запрограммировать как угодно. Ей можно придать любую интонацию. 
  Ромео. Да, но всегда в ней остается какой-то машинный холодок. В ней нет изюминки.

   ЭН. Я вставлю в нее изюминку. (Секретарше.) Принесите, пожалуйста, изюм. Я повышу темперамент, увеличу коэффициент обаятельности отрегулирую шарм и налажу кокетство и сексуальный темперамент.

   Возвращается Секретарша.

   Секретарша. На складе запчастей к Кибернетте изюма нет, есть только урюк.

   ЭН. Выпишите изюм из Греции как импортную деталь. В Греции все есть.

   ЭН хлопочет над наладкой и настройкой Кибернетты. Секретарша приносит изюм. ЭН вертит Кибернетту и ищет место, куда бы вставить изюминку. Наконец, махнув рукой, кладет изюм ей в рот, сыплет за шиворот и за пазуху.

   Ромео. Я нормальный человек и хочу нормальную Джульетту.

   Ромео подходит к телевизору, включает его. На экране появляется Джульетта, ее под руку ведет Робот-Ромео.

   Ромео. О боже! Там, на Венере, ей вместо меня подсунули кибернетического человека. Я все понял: она выходит замуж. У нее свадьба... Это невыносимо.

   ЭН. Ну вот, Кибернетта теперь – девушка с изюминкой. У вас все наладится.

   Ромео (не обращая внимания на слова ЭН, подходит к телевизору. Он смотрит на планету Венера и печально читает стихи, обращаясь к Джульетте):

   Слезами смотрю в твое окно.

   Сердцем – стучу в твою дверь.

   То, что ты не моя, все равно,

   Мне все равно теперь.

   Я теперь только добрый друг –

   Хочешь – помни, а хочешь – забудь.

   Поцелуем коснусь твоих рук,

   Будь ничьей, будь – чужой, только будь.

   Добрый друг, в добрый час, добрый путь.

   Ромео шлет печальный привет Джульетте и, огорченный, уходит. За ним покорно следует Кибернетта, повторяя, как заевшая пластинка: "О мой Ромео! О мой Ромео!"

   Бог войны. Связь налажена!Алло! Мне нужны солдаты и гранаты, мины и хунвей­бины, боевики и грузовики, газ и спецназ, пейджеры и рейнджеры. Алло! Начинайте игры в бумажные тигры. Пусть даже маленький сверчок проделает большой скачок... Подготовить ракеты для отправки на планеты. В сторону Венеры и в сторону Земли, отлет по команде "Пли!"

   Секретарша. Да он же лирик! Он говорит стихами!

   Бог войны. Я могу говорить и прозой. В цифрах – своя поэзия. Нас – почти миллиард. Каждый пятый житель Все­ленной – марсианин. Если мы уничтожим всех венерян, а они уничтожат даже в два раза, больше марсиан, то и тогда марсиан останется в три раза больше, чем было венерян. Торжество наших деократических принципов обеспечено, простой арифметикой. Смотрите (щелкает на счетах), списываем в расход два миллиарда четыреста девяносто пять миллионов венерян, сбрасываем со счетов один миллиард девятьсот девяносто девять миллионов марсиан, и оставшиеся двести-триста калек будут владеть Вселенной. Они построят тот демократический и рыночный строй, который нам нужен.

   Гитлер (в ужасе). Господи! Да он же сумасшедший! (Автору.) В сравнении с ним я – великий гуманист. Я отка­зываюсь участвовать в этом спектакле. Он сейчас всех нас взорвет! Кошмар! Караул! Гитлер капут! Гитлер капут!

   Он, подняв руки кверху, в страхе пятится и, наконец, став на четвереньки, с криком "Гитлер капут" уползает в кибернетическую машину. Он исчезает, а из машины вылетают старые газеты, книга "Майн кампф", книга "Нюрнбергский процесс".

   Автор. Я же говорил: гитлеры приходят и уходят.

   Гитлер (из машины). Гитлер капут!

   Бог войны (в телефон). Единение нации... приказ о всеобщей мобилизации... Мой ультиматум послать в эфир: "Или война, или антимир. Если Земля и Венера не свернут с орбиты, они будут обстреляны мной и убиты.

   За окном нарастает протестующий гул народа. Там идет демонстрация. На плакатах слово "Мир" на всех языках.

   Бог войны продолжает нажимать кнопки телефона.

   В окне показывается Ромео. За его спиной колышутся транспаранты с лозунгами мира. В руках у Ромео плакат со словом "Мир".

   Ромео. Нужно срочно связать Бога войны.

   ЭН (Автору). Правильно! Он не просто болван, он буйно помешанный.

   Автор. Я согласен вам помочь. События требуют и я отказываюсь от невмешательства в спектакль,

   Ромео влезает в окно. Ставит плакат к стене. Ромео, ЭН, Автор хватают Бога войны и связывают его телефонным проводом.

   Ромео (в телефон). Отмените все ультиматумы и прекратите все приготовления к нападению на наших соседей по Вселенной.

   На улице шум демонстрации.

   Автор. А что делать с этим Богом войны? Если мы его отпустим, он снова предъявит ультиматум, устроит кризис, учинит агрессию и в конце концов уничтожит Вселенную.

   ЭН. Отпустить его нельзя, держать под арестом – опасно: может сбежать. Давайте сунем его в кибернетическую машину и обменяем на Олигарха!

   Автор. Нет-нет, уж лучше конец мира, чем дурак, вмешивающийся в культуру.

   Ромео (вертя в руках поднятую с пола книгу "Нюрнбергский процесс"). Предлагаю устроить Нюрнбергский процесс.

   Автор. Правильно! Бога войны на скамью подсудимых!

   Секретарша накрывает стол зеленой суконной скатертью Все рассаживаются за столом, изображая трибунал. Авторзанимает место председателя суда. Ромео – прокурор, Секретарша – защитник, ЭН – свидетель обвинения.

   Бога войны помещают в клетку и сажают на скамью подсудимых. Суд располагается и ведется так, что зрительныйзал выглядит как зал судебного заседания, наполненный публикой.

   Автор (торжественно). Всем! Всем! Всем! Пленарное заседание всемирного трибунала по делу главного военного преступника – Бога войны – считаю открытым. (Звучат фанфары и затем торжественная музыка.) Для зачитывания обвинительного заключения по делу Бога войны слово предоставляется, прокурору всемирного трибунала Ромео Монтекки.

   Ромео. Бог войны – год рождения совпадает с годом рождения Адама. За последние шесть тысячелетий он организовал 14500 войн, в которых погибло более 3 миллиардов человек. Эти войны обошлись в 5 квадриллионов швейцарских франков. На эти деньги можно было бы одеть, прокормить и полностью обеспечить все современное человечество. За всю историю человечества, было заключено. 4711 мирных договоров и соглашений, из которых были соблюдены 14. В настоящее время Бог войны готовит всемирную ядерную катастрофу. Он хуже чумы. Он разлучает меня с Джульеттой. Как главный обвинитель, я требую смерти Бога войны.

   Автор. Подтверждает ли подсудимый перечисленные факты и признает ли он себя виновным?

   Бог войны. Факты признаю, вину – отрицаю. Я вел войны, заботясь о благе народов. Я избавлял Вселенную от перенаселения и человечество от застоя, я добывал жизнен­ное пространство. Я способствовал развитию науки и техники.

   Автор (к ЭН). Подтверждает ли наука слова подсудимого?

   ЭН. Да, он гнал развитие науки вперед, но в противоестественном направлении. Он извращал главную цель науки – служить человечеству - и делал ее средством разруш­ния. Наука и Разум требуют смерти этого преступника.

   Автор. Он враг не только науки, но и враг искусства. Он хотел взорвать мой спектакль! Он Зло такого масштаба, что даже Добро не считает злом его уничтожение. Я за то, чтобы поджечь этого поджигателя.

   Секретарша. Потрясно! Мечтаю увидеть что-нибудь Джордано-брунальное и мажорное. Но если его сожгут, мне не с кем будет танцевать.

   Автор. Прошу прекратить неорганизованные эмоции. У кого есть вопросы к подсудимому?

   Секретарша. Слово имею я.
   Автор. Слово предоставляется защитнице Бога войны - Секретарше.

   Секретарша (Богу войны). Как Вы относитесь к стриптизу?

   Бог войны. Стриптиз – это эстетизированный секс. И поэтому я "за". Но одновременно это девальвация секса. И поэтому я "против".

   Автор. И вопрос, и ответ ничего не говорит ни "за", ни "против" обвиняемого.

   Секретарша. Тогда еще один вопрос.

   Автор. Прошу.

   Секретарша. Что вы можете сказать о гареме?

   Бог войны. В гареме главное – это порядок. Я сторонник многоженства и считаю, что передовой опыт восточных народов следует шире внедрять.

   Секретарша. Ну вот, видите, он настоящий мужчина. Это свидетельствует в его пользу,

   Автор. Мнение и доводы защити суду ясны. (Богу войны.) Как вы относитесь к миру?

   Бог войны. Мир есть перемирие между двумя вой­нами.

   Автор. Суду все ясно, Предоставляю последнее слово подсудимому.

   Бог войны. Вы хотите моей смерти. Но я бог и потому бессмертен.

   Автор. А я – Автор. Я тебя написал я тебя и вычеркну.

   Бог войны. Уничтожав меня, вы погубите мир.

   Автор. Спасем, а не погубим.

   Бог войны. Вы незнакомы с данными разведки. Включите монитор компьютера и вы увидите, что происходит на Венере, пока вы здесь на Марсе разыгрываете эту комедию.

   Секретарша включает монитор. В голубом свете предстает картина Института Физики на Венере. Картина зеркально похожая на ту, которая происходит на сцене. Играет музыка. Секретарша достает из принтера бумагу с сообщением и передает ее ЭН. Тот углубляется в чтение.

   ЭН. Оказывается, уволенный из нашего Марсианского института физики второй Эйнштейн организовал на Венере такой же институт физики, как наш. Они следят за нашими опытами и повторяют все то, что делаем мы. (Секретарша вынимает из принтера новое сообщение и передает его ЭН. Тот читает его.)Ужас! На Венере создали своего идиота и снабдили его военными знаниями. Там сейчас идет такая же комедия как и у нас.

   Автор. Это плагиат. Я буду жаловаться во всемирное Агентство Авторских прав. Я первый придумал этот спектакль.

   Бог войны. Но без силы вы не можете запретить его ставить на других планетах, а сила – это я.

   Автор. А я – Автор – не сила?! Типичная недооценка роли литературы.

   Бог войны. Но я же вам втолковываю: моя смерть – это неизбежная война, немедленная атомная атака с Венеры и моментальная гибель планеты Марс.

   ЭН (удивленно). Почему?

   Бог войны. Да потому, что на Венере этот спектакль поставлен в другой редакции. Там на Венере не действующий лица связали Бога войны, а Бог войны связал всех действующих лиц.

   Автор. Я буду жаловаться нашим силовикам. Это безобразие! Я не допущу отклонений от канонического текста моей пьесы. Яникому не позволю меня искажать, даже на планете Венера.

   Секретарша (поднося Автору стакан с водой). Не волнуйтесь, выпейте воды.

   ЭН (пьет). Судьба мира требует спокойных и разумных решений.

   Автор. При чем здесь судьба мира, когда речь идет о судьбе моего спектакля. Я срочно отправляюсь в творческую командировку на Венеру.

   Секретарша. А как же конец спектакля? Вы обещали мне, что в финале я выхожу замуж и все действующие лица веселятся на моей свадьбе.

   Автор. Непостижимо! Даже когда рушится мир, более того, когда проваливается спектакль, о чем думает женщина? О замужестве!

   ЭН. Действительно, в такие роковые минуты о замужестве – это бестактно.

   Автор. Со свадьбой разбирайтесь сами. Я – на Венеру. Сейчас там решаются судьбы спектакля и мира. (Бежит к ракете.)

   Ромео устремляется вслед Автору.

   Ромео. Я тоже хочу на Венеру к Джульетте.

   Автор. У вас нет визы.

   Ромео. Безобразие! Ученые и Влюбленные должны передвигаться по миру свободно, без всяких виз. Хотя бы возьмите мои стихи и передайте Джульетте.

   Автор берет письмо из рук Ромео. Слышен Шум улетающей ракеты.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

   Планета Венера. Точно такой же кабине в точно таком же институте Физики, как и на Марсе. Те же декорации, только зеркально перевернутые, все подсвечено синим светом. Те же действующие лица, только вместо ЭН – ЭНII, а вместо Ромео - Джульетта. Бог войныII одет в военный мундир. В кабинете ЭН II, Джульетта и Секретарша связаны телефонным проводом. Бог войны II отдает распоряжения.

   Бог войны II (то в телефон, то обращаясь к зрителям). На Марсе связали Бога войны. Возникает опасность всеобщего мира. Дело войны под угрозой! Марс идет на безоговорочное разоружение. Это нарушает гармонию мира. Представьте: вечное спокойствие во Вселенной... ни какой эскалации... энтропия... хаос... ужас... и ни конфликтов, ни прибылей, ни распространения демократии!.. (Нажимает какие-то кнопки и отдает распоряжения).

   Входит кибернетический вариант Ромео. Он отличается от Ромео некоторой механичностью движений и металлическим оттенком интонаций. Кибер- Ромео одет в костюм солдата.

   Кибер-Ромео (Джульетте). Я готов исполнить мой воинский долг. Я ухожу в поход на Марс, но я хочу использовать мое солдатское право на любовь. Святой отец Лоренцо ждет нас. Он нас обвенчает.

   Джульетта. Венчание?! Но ты не похож на настоящего Ромео, в тебе есть что-то противоестественно механическое.

   Кибер-Ромео. Перепрограммируй меня. Меня можно настроить на любой лад. Вложи в меня любую информацию, и я мгновенно перестроюсь. Кем мне стать? Депутатом? Бизнесменом? Министром?

   Джульетта. В тебе нет обнадеживающих ошибок. Ты скучно правилен, и даже твои недостатки неинтересны.

   Кибер-Ромео. Женская логика. Я пришел освободить тебя, а ты ссоришься, но семейные конфликты у меня запрограммированы после свадьбы. Ссоры – пряная приправа брака, тонкий деликатес семейной жизни. А до свадьбы, я еще не настроен. Может быть сменить программу?

   Джульетта. Мне надоело твое программирование. Я тоскую по благоглупостям любви! Оставь меня!

   Кибер-Ромео. Ты меня отвергаешь? На этот случай в моей программе предусмотрена самоликвидация.

   Кибернетический Ромео отходит в сторону, расстегивает пиджак и рубашку и вынимает из груди какой-то тикающий механизм, кладет его на пол. Затем из пиджака, из-за пазухи, и из брюк он вытаскивает различные колесики, винтики, гайки, лампы, диоды, триоды, провода. Он нажимает какую-то кнопку под рубашкой, раздается странный звук, вспыхивает и гаснет свет. Кибер-Ромео исчезает; когда свет вновь включается, на месте, где он стоял, оказывается дымящаяся груда электродеталей и проводов.

   Бог войны II. От нас ушел кибернетический человек, он мог бы стать прекрасным солдатом. Выражаю соболезнование, заинтересованным организациям, родным и близким покойного.

   ЭН-второй. Развяжите нас.

   Джульетта. Уже поздно.

   Секретарша. Мы хотим спать.

   Бог войны II. Какой может быть сон в эпоху войн и контрибуций?

   Я засыпаю поздно.

   Давно уж угаснет закат.

   И снится мне: миром звездным

   Идет межпланетный солдат.

   И вижу я, как рассветает,

   Как отступают враги,

   И звездная пыль оседает

   На его походные сапоги.

   Слышен грохот садящейся ракеты. Вбегает Автор. Он выбегает на сцену и бросается к Богу войны II.

   Автор (взволнованно).Как вы смели изменить ход моего спектакля? По моим замыслам вы (указывает на Бога войны II) должны быть связаны ими (указывает на ЭН-II, Джульетту и Секретаршу). Вы нарушаете свободу моего творчества. Моя пьеса – одобренная критикой. Мне обещали считать меня Шекспиром. А разве с классиками так обращаются?.

   Бог войны II. С Шекспиром в его время тоже обращались неважно.

   Автор. Да, но тогда не было Управления по охране авторских прав!

   Бог войны II. Все управления взяты мною под строгий международный народный контроль. Так что не мешайте мне вести спектакль!

   Автор. Но вы ведете его в катастрофическом направлении.

   Бог войны II. Высшие интересы демократии и рыночной экономики, диктуют военные решения. Стратегический необходим паритет страха и враги должны бояться нас больше, чем мы их. Для этого следует раскрыть атомный зонтик, выдвинуть ядерный щит, проявить оборонную инициативу, нанести превентивный удар. Мы напугаем их так, что сами перестанем их бояться. Катастрофы созидают историю, и только они входят в ее анналы. Пока Бог войны на Марсе связан – мы должны атаковать.

   Автор. Я запрещаю такое развитие спектакля.

   Бог войны II. Но спектакль давно уже вышел из-под вашего контроля. и, если вы вздумаете мне мешать, я свяжу вас так же, как этих деятелей чуждой народу культуры (указывает на ЭН II, Джульетту и Секретарши).

   Автор. Но вы же взорвете Вселенную.

   Бог войны II. В конце концов должен же кто-нибудь это сделать первым. По крайней мере, в будущих мемуарах...

   Автор. Какие мемуары, если Вселенная погибнет?

   Бог войны II. Причем тут Вселенная, после каждой войны ее участники пишут мемуары.

   Автор. Но...

   Бог войны II. Молчать! Не мешать? (В телефон) Алло! Пентагон?.. Начинаю огонь... На пальмы бомбы... Напалм в катакомбы... Сражения... Мои распоряжения... Ракеты "Поларис" – доллары-с, рация – радиация...

   Автор. Он говорит стихами. Неужели в войне есть своя поэзия?! Кстати о поэзии: Ромео прислал стихи Джульетте.

   Автор отдает стихи Джульетте. Высвободив руку, Джульетта берет стихи.

   Джульетта (читает).

   Лесная яблоня

   Я в сердце через жизнь несу

   Мою любовь – печаль,

   Стояла яблонька в лесу,

   Кругом чужая даль.

   И я любя страшусь любви –

   Ведь ты в чужом лесу.

   И только топором срубив,

   Тебя я унесу.

  

   Твоя свадьба

   Ветер раскачивал фонари.

   Они жирными пятнами плавали в лужах.

   Где-то вальс: раз, два, три...

   раз, два, три... И от этого было еще хуже.

   А ветер рвался в оконные щелки,

   Плакал, пел, балагурил и балаганил.

   Там за окнами чаркам чокались

   И пахло яблочными пирогами.

   И ты была белее яблони. Белее яблони в цвету.

   Руками нежными и слабыми

   Не в силах отвести беду.

   А я убит или пропал.

   Ты все по-своему решила.

   Я на три года опоздал.

   Ты на три года поспешила.

   Джульетта. О мой Ромео, он тоскует обо мне. (Автору.) У вас на Марсе забыли об "эйнштейновском парадоксе времени", и Ромео решил, что он на три года опоздал. На самом деле у меня еще не было свадьбы. Передайте: я жду Ромео в свидании Лебедя.

   Бог войны II (в телефон). Внимание. Усвойте задание. Пошлите им угрозу. Перехожу на прозу: как только с Богом войны на Марсе будет покончено, равновесие сил качнется в нашу сторону. В этот исторический момент приказываю смести их с лица неба.

   Автор. Нужно что-то предпринять! Через минуту разразится мировая катастрофа.

   Бог войны II. (в телефон). Произвести артподготовку, передаю шифровку: базы... приказы... танки... банки... Вашингтон... мегатонн... Поднимаются акции... К черту абстракции... Биржевые киты... Перехожу на ты... Я, ты, он... Наполеон... Стук... На нем треугольная груша и серый походный сюртук.

   Автор. Он поэт своего дела. Но я не понимаю, что он говорит. Все как в стихах Вознесенского: может быть мир гибнет, а он кормит нас треугольными грушами. Действовать! Лечу на Марс!

   Бог войны II. Не советую. Через пол часа эта планета перестанет существовать. (Звук уходящей в небо ракеты. Слышна песня: "Я верю, друзья, караваны ракет...".) Улетел. Ну что же, тем лучше. Мы одним ударом покончим и с планетой, и с этим спектаклем, и с Автором. Объявляю антракт. В антракте приказываю произвести аресты среди зрителей, ибо все они закоренелые сторонники мира.

   ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

   (Тот же кабинет на Марсе. ЭН все еще стоит в глубокой задумчивости. Богвойны все еще лежит, связанный телефонным проводом. Звук приближающейся ракеты. Вбегает Автор).

   Секретарша. Как хорошо, что вы вернулись! Он все думает. Он даже не воспользовался вашим отсутствием. Подозреваю, что он импотент. Хороших же партнеров выбрали вы для меня в этом спектакле.

   Автор (к Секретарше). Прекратите! (К ЭН.) Очнитесь! Хватит думать! Нужно действовать!

   ЭН. Да-да, действовать. Бога войны – за решетку!

   Автор. Нет-нет, ни в коем случае. Уничтожая угрозу войны, вы угрожаете миру.

   ЭН. Автор предал дело мира. Он выступает за сохранение угрозы войны. Ваш гуманизм – не наш гуманизм. Мы осуждаем вас, как ренегата и, антидемократа, сектанта и обскуранта...

   Автор. Дайте сказать...

   Секретарша (подхватывая). Космополита и бандита, предателя нашего дела и сторонника беспредела, националиста, сепаратиста и нигилиста, твиста... твиста... (Музыка. Секретарша и ЭН танцуют твист.)

   Автор (кричит). Стоп! Остановите спектакль!

   Музыка замирает. Все застывают. Свет меркнет. Авторподходит к Богу войны и вытаскивает у него кляп, изо рта. Снова включается свет...

   Бог войны. Я же говорил: мое безумие лучше, чем их безумие. Мои угрозы сдерживали Венеру, и они боялись начать войну... Теперь нарушена симметрия, мир потерял равновесие сил. Древние говорили: "Если все будут тянуть в одну сторону, мир перевернется".

   Автор. Если не развязать нашего Бога, то их Бог развяжет войну. Когда их Бог войны узнал, что наш Бог войны уже не бог, то их бог решил послать всех к богу в рай.

   Автор развязывает Бога войны.

   Секретарша и ЭН. (вместе). Значит, вы не ренегат и не антидемократ?

   Автор (обиженно). Прежде чем устраивать мое персональное дело, нужно было изучить мой классические произведения и окружающую действительность.

   Секретарша. Изучение действительности – это дело писателей.

   Автор. Я готов поступиться этой монополией.

   ЭН. Нечего намекать на ученых. Я внимательно изучаю жизнь. Например, недавно я открыл закон зеркальности мира: частица – античастица, протон – антипротон, женщина - мужчина, Ромео – Джульетта, Марс – антимарс, мир – антимир.

   Автор. Вот именно, если бы я не развязал этого Марса (показывает на Бога войны), то Антимарс немедленно забросал бы нас бомбами.

   Входит Ромео. Он несет какой-то странный предмет, обернутый в покрывало.

   Ромео. Я не женюсь на этой джульеттоподробной машине.

   ЭН. Да, но она самонастраивающаяся, быстрообучающаяся. Такая уступчивая женщина не снилась ни одному мужчине.

   Ромео. О да! Она уступчива (разворачивает покрывало). Я просил ее откинуть голову назад. Она это поняла буквально и поменяла местами ягодицы и голову. Получилось вот это нечто.

   Кибернетта (поет):

   У меня на голове.

   Красная косыночка,

   Мой миленок хунвейбин,

   А я хунвейбиночка!

   Секретарша. Да, но косыночка у нее не на голове, а на... совсем наоборот... Шедевральный модерн. Модерновый шедевр.

   ЭН. Великолепная скульптура Джульетты XX века. (Секретарше.) Заверните в бумагу и отправьте во Францию в подарок музею Сальвадора Дали.

   Кибернетта (поет):

   На веревочке висит

   Мокрая пелёночка.

   Вся любовь была обман,

   Окромя ребеночка.

   Секретарша упаковывает посылку, пишет адрес, машет рукой, и посылка уплывает в небо.

   Автор. Ромео! Джульетта ждет тебя сегодня в созвездии Лебедя.

   Ромео. Ну и денёк! Пойду искать по свету, где оскорблённому есть чувству уголок. Ракету мне, ракету!

   Ромео садится в космической корабль.

   Ромео. Поехали!

   Грохот - ракета уходит в небо. Все следят за её полетом. Бип-бип-бип – слышны позывные. Звучит песня "Я люблю тебя, жизнь".

   ЭН (удивленно). С Венеры вылетел встречный звездолет.

   Слышны другие позывные: Биби-бип, биби-бип, биби-бип...

   Джульетта (голос по радио). О мой Ромео! Я лечу к тебе на третьей космической скорости.

   Ромео (по радио) Как мне дожить до тебя?

   Джульетта.

   Ты, видимо, северный полюс,

   А я, видно, стрелка-магнит.

   Меня через гордость и совесть

   К тебе и влечет, и манит...

   Бог войны. Они не должны встретиться.

   Секретарша. Но ведь они любят...

   Бог войны. Это-то и опасно. В мире не должно быть любви. Иначе никто не захочет воевать. Они будут счастли­вы, а это нестерпимо. Я обязываю каждого сделать подлость Ромео и Джульетте. (К Секретарше.) Вы?!

   Секретарша. Я пущу о них сплетню.

   Бог войны (Автору). Вы?

   Автор. Я выведу их на чистую воду в моей новой комедии "Стряпуха замужем" или в романе "Голубой лед"..

   Бог войны (ЭН). Вы?

   ЭН (пишет на доске уравнение и бормочет). Три парсека умножаем на тысячу световых лет. Невесомость выводим на параболическую орбиту, Бесконечность ведем параллельно бесконечности. О! Параллельные сходятся в одной точке. Я уже сделал им пакость, создав Кибернетту, но сейчас они вне пределов досягаемости.

   Бог войны. Главная пакость им от меня. (Снимает телефонную трубку.) Алло! Послать ракеты и сбить ракетопланы и Ромео и Джульетты.

   (Слышен грохот уходящих в небо ракет-перехватчиков. Все следят за их полетом).

   ЭН (пишет на доске, продолжая свои расчёты, и бормочет). Боеголовка, цель, орбита, любовь жива или убита? Ракеты-перехватчики миновали цель и сойдутся в Маррокотовой бездне – в самом пустынном месте Вселенной. (Он указывает в небе точку схода ракет-перехватчиков. Все смотрят в эту точку.) Они сходятся.

   Автор и ЭН закрывают уши. Секретарша закрывает голову руками. Бог войны прячется под письменный стол. Оглушительный взрыв, и в месте, указанном ЭН, загорается черное солнце. Осколки сыплются на сцену. Проносится порыв ветра. И воцаряется сумрак.

   ЭН. Они бомбардируют нас атомными ядрами. Немедленно включите магнитную ловушку.

   Секретарша бежит, нажимает кнопку, и сумрак прореза­ет луч света.

   А в небе чертям след ракетопланы Ромео и Джульетты. Звучат позывные: бибибип-бибибип-бибибип..."

   Ромео (по радио):

   Есть в любви своя прелесть,

   И есть своя грусть.

   Я от юности мчусь,

   Не вернусь, не вернусь,

   Все бесценное –обесценено.

   Обессмыслен бессмертный бог.

   Жизнь нацелена! Цель оценена!

   Воцаряйся в мире, любовь!

   Автор. Их корабли сейчас сойдутся!

   ЭН. Невероятно. Мир и антимир встречаются в космосе.

   Все напряженно следят за полетом ракетопланов. Бог войны продолжает сидеть под письменным столом.

   ЭН. Остановитесь! Аннигиляция! Вы сгорите!

   Секретарша (смотрит в телескоп). Они никакого огня не боятся. Их корабли уже сблизились.

   Сверху над сценой Ромео перебрасывает вёревочную лестницу и лезет через перила на балкон, сделанный в ракете Джульетты.Джульетт бросается в объятия Ромео. Они отбрасывают космонавтские шлемы. и целуются. Они начинают светиться.

   ЭН. Они горят!

   Свет все усиливается. На мгновенье полная тьма. Ромео и Джульетта исчезают: Сильный свет: В небе загорается солнцеподобная звезда. Она излучает свет и тепло. Две звезды – черная и золотая – горят в небе.

   Секретарша (в ужасе). Мы облучились!

   Автор. Радиация! Мы погибли.

   ЭН. Успокойтесь. Солнечная радиация полезна.

   С новой звезды слышен голос Ромео.

   Голос Ромео. Слушай меня, незнакомка двадцать первого века:

   Из забытья, из небытия

   Приду к тебе, воскресну в памяти.

   Ведь это я, лишь я,

   все я,

   И в мраморе и на пергаменте.

   Я и к звездам

   тем, что над тобой

   В ракетоплане устремился.

   Я весь земной:

   стал неземной.

   Я во вселенной растворился.

   Автор. Мы все делали им зло, а они согрели и осветили нас своей любовью. Я теперь возьму псевдоним Вильям Шекс­пир и напишу в их честь высокую трагедию и, назову ее "Ромео и Джульетта".

   Секретарша. Теперь я стану лучше.. Я больше никогда не буду любить сразу троих мужчин. Только одного... В крайнем случае – двоих.

   ЭН. Во имя их памяти я создам теорию безотносительности. Из нее никто не сможет изготовить ни атомную бомбу, ни Кибернетту. Это будет очень человечная теория. Я обосную абсолютность любви Ромео и Джульетты.

   Бог войны. А я навсегда останусь самим собой. Мир, можно улучшить только бомбой. (Подходит к телефону.) Циновки... Боеголовки... Сдуру уничтожу культуру... Огненный град на Белград! Только дурак на бомбит Ирак! Долой сатиру! Мир войне! Война миру! (Нажимает на кнопки телефона и набирает приказы на клавиатуре компьютера; подчиняясь приказам, за окном поднимаются жерла орудий и обозначатся силуэты, ракет).

   ЭН. Он опять принялся за свою игру. (Автору.) Остановите его!

   Автор. Это не в моих силах! Я совершенно не знаю, что со всеми вами делать.

   Секретарша. Нет, мир сошел с ума. Или это я сошла с ума? Прекратите этот спектакль! Я хочу, наконец, выйти замуж! Мужчины! Найдите какую-нибудь развязку, достойную мира. Неужели у вас не хватает ума?!

   Бог войны (к зрителям и действующим, лицам). Итак, вы, наконец, поняли: каждой планете нужен свой идиот. В этом гармония мира. В этом гарантия мира. Дураки – уникальны, они – украшение человечества. Дурак – жемчужина Вселенной! Умные взаимозаменяемы. Идиоты принципиально оригинальны и незаменимы. Если убрать на одной планете дурака, желающего взорвать вселенную – сразу нарушается паритет угроз. Образуется однополярный мир, исчезают мировое равновесие страха и симметрия мира и антимира. Распадается связь времен.

   Автор. Наша борьба с Богом войны привела нас на грань войны.

   ЭН. Мы развязали Бога войны, и теперь ему ничего не стоит развязать войну. Но война не может быть развязкой комедии. Автор! Думай, пожалуйста. Пора кончать этот спектакль.

   Автор. Что я могу придумать? Тут нужно Нечто из ряда вон выходящее.

   Женщина из зала (выходя из ряда кресел партера). Пожалуйста, я из ряда вон выходящая. Я – Нечто. И вот видите – выхожу вон из ряда. Я предлагаю хорошую концовку этого спектакля.

   Секретарша (Автору). Это еще что за Нечто? В твоей пьесе еще одна женская роль?! Я терпеть не могу соперниц, тем более из ряда вон выходящих. Фи, как это пошло! Ты больше не Шекспир!

   Автор. Верь моему слову, я не планировал эту женщину. Ее даже нет в программке.

   ЭН. И я ее не программировал.

   Фосфорическая женщина. А я внеплановая, вне штатная, сверхпрограммная. Я – фосфорическая женщина. Меня создал Маяковский. Я прибыла на Марс с планеты Земля. Мы знаем конфликте между Венерой и Марсом. Я прилетела помочь вам.

   В С Е (хором). Очень хорошо посоветуйте. Помогите!

   Автор. Получена срочная радиограмма: все боги новой войны направили друг на друга ракеты. Все планеты в опас­ности.

   Фосфорическая женщина. Я обращаюсь ко всем разумным существам мироздания.

   ВСЕ (хором). Пожалуйста, просим.

   Автор подносит к госте микрофон. На сцену для участия в Митинге выходят все участники спектакля. Актеры, игравшие Гитлера, Джульетту, Ромео и ЭН, разгримированы.

   Фосфорическая женщина (говорит в микрофон). Всем, всем, всем. Люди и Боги, Рабочие и Крестьяне, Физики и Лирики, Солдаты и Офицеры, Генералы и Адмиралы! Христиане и мусульмане, иудаисты и буддисты. Слушайте нас, Дели и Токио, Москва и Пекин, Лондон и Париж, Бонн и Вашингтон, Рим и Мадрид, Тель-Авив и Тегеран, Венера и Марс, все планеты и все звезды! Передаем обращение ко всем людям Земли, ко всем жителям Солнечной Системы, ко всем народам мирозданья! Люди! Пока не поздно! Опомнитесь! Поймите: идиоты – опасны! Немедленно во всей Вселенной свяжите всех террористов и боевиков, всех сторонников войн!

   Фосфорическая женщина отдает микрофон Автору.

   Автор. Дорогие зрители! Прошу вас принять участие в этом спектакле. Включайтесь в действие и приветствуйте нашу гостью. (Билетерши раздают флажки зрителям). Возьмите, пожалуйста, в руки флажки и помашите ими отъезжающим. Ну, раз, два, начали!

   Фосфорическая женщина прощается со всеми. Все действующие лица и зрители бурно приветствуют ее и машут флажками. Со сцены слышатся возгласы: "Марси – Венери Фройндшафт!", "Плутон – Нептун амитье!", "Юпитер – Сатурн бхай-бхай", "Да здравствует дружбу марсиан и венерян!" "Арабы и евреи всех стран, соединяйтесь!", "Испанцы и баски - живите как в сказке!" Фосфорическая женщина идет по проходу через зал, отвечая на приветствия зрителей. Слышен шум ракеты. Ракета улетает.

   Парень (похож на Ромео). Хороший был митинг. Пойду к друзьям, выпьем по этому случаю!

   Девушка (похожа на Джульетту). А я – в парикмахерскую, мне нужно сделать маникюр.

   Секретарша. Митинг окончился. Можно перейти к очередным делам. (К ЭН.) Пойдем, наконец, в ЗАГС, оформим наши отношения. По дороге мне нужно зайти в сберкассу за деньгами и на рынок купить кило картошки.

   ЭН. Да-да, пошли отсюда. Мне нужно написать статью в защиту храма науки от геростратов, которые разрушают Академию наук.

   Они уходят в зеркало и исчезают там. Сверху спускается коробка, из которой выходит Кибернетта.

   Кибернетта. Ромео бросил меня, и мне придется устраивать жизнь. (Подходит к Богу войны.) Вы, кажется, свободны.

   Бог войны. Да, пока все заняты борьбой с терроризмом я свободен. Правда, моя свобода под угрозой: меня решили связать, но связь с вами меня устроит. Пока нет войн я займусь приватизацией плохо лежащей недвижимости. Надо позвонить Чубайсу, и попросить у него пару-другую нефтяных вышек в собственность.

   Бог войны обнимает Кибернетту, и они уходят в кибернетическую машину. Машина позванивает и светится. Сцена пустеет. Остается одинокий Автор.

   Голос бога войны (из кибернетической машины) Я еще вернусь!

   Автор (прервав наблюдение за улетающей к Земле ракетой с Фосфорической женщиной). Бог войны ушел от ответственности! Он остался на свободе! (Автор в отчаянии мечется по сцене. Наконец он останавливается). Все покинули меня. (Грустно.) Я творил гармоничный мир. Я хотел покончить с безумством людей! Да, я совсем не Шекспир, но я как и он учил людей разуму, добру, красоте. А для них выпивка, деньги, недвижимость, власть важнее, чем существование мира. Я больше не могу нести ответственность за этот мир. (К зрителям) Дорогие люди! Очень прошу, займитесь, пожалуйста, сами устройством мирной, разумной, счастливой жизни!